УДК 343.91-057.36(477)

О.А.МАРТЫНЕНКО , канд.юрид.наук

Национальный университет внутренних дел

МЕРЫ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

СРЕДИ ПЕРСОНАЛА ОВД УКРАИНЫ:

СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

Рассмотрены основные направления превенции преступлений среди персонала органов внутренних дел, касающихся социально-психологических аспектов работы с личным составом.

Вопросы превенции правонарушений, совершаемых персоналом ОВД Украины, были предметом отдельного рассмотрения в работах Н.И. Ануфриева, А.М. Бандурки, В.П. Ворушило, А.П. Нагорного, А.В. Негодченко, А.С. Новакова, Е.Е. Синявской. При этом социально-психологические аспекты профилактической работы с личным составом освещались в относительно немногочисленном ряде исследований Д.А. Кобзина, В.С. Медведева, С.В. Петкова, С.С. Сливки, И.В. Строкова, Т.С. Ткаченко. Указанные работы, однако, посвященные отдельным аспектам специальной и индивидуальной превенции, не ставили целью создание комплексной стратегии предупреждения преступлений среди работников ОВД. Поэтому научная новизна положений данной публикации заключается, прежде всего, в попытке разработки ведомственной модели предупреждения правонарушений в той ее части, которая опирается на меры социально-психологического характера.

В целом стратегия предупреждения негативных явлений среди личного состава ОВД в социальной сфере предполагает условное разделение всех мер превентивного характера на следующие подгруппы:

Меры, обеспечивающие наиболее полное соответствие между статусом и методами деятельности ОВД как социального института и общественным мнением;

Меры, направленные на формирование корпоративной идеологии и ведомственной философии, наиболее полно отвечающим требованиям общества;

Меры, предусматривающие адекватную самоидентификацию сотрудников ОВД как одной из социальной групп украинского общества;

Меры по обеспечению гражданского контроля и содействия.

В рамках первого направления в качестве желаемой цели необходимо рассматривать специфику и структуру служебной деятельности ОВД с точки зрения их гармоничного соответствия совокупности правовых предписаний, особенностям национального менталитета и общественного мнения различных групп населения Украины. Непротиворечивость указанных элементов, на наш взгляд, должна выступать гарантом стратегически правильного формирования социального статуса органов внутренних дел.

В этой связи первостепенное внимание следует уделить пересмотру ведомственной политики МВД Украины, которая традиционно ориентирована преимущественно на силовое разрешение проблем в области охраны правопорядка. Целью такой политики является установление максимально полного контроля над преступностью, что в современных условиях не представляется возможным по ряду объективных причин.

К тому же, как показывает европейский опыт, отрицательным последствием идеологии, провозглашающей «борьбу с преступностью», является осознание преступника в качестве противника, с которым нужно вести борьбу или войну. В реальной жизни это неизменно приводит правоохранителя к необходимости идентифицировать себя с человеком, находящимся в условиях вооруженного конфликта, в состоянии необходимой обороны и крайней необходимости. Данная ролевая позиция, в свою очередь, требует быстрых, решительных и бескомпромиссных действий, подчиненных единственной цели – выжить и победить противника .

Полицейские подразделения, делающие ставку на борьбу с преступностью, как на основной стиль деятельности, довольно быстро переходят к репрессивным формам социального контроля и фокусируют свои усилия не на средствах ведения борьбы, а на достижении конечного результата – победы . По справедливому замечанию А.И. Долговой, подобная тактика зачастую чревата незаконным принуждением и случаями расправы над преступниками . Именно в рамках такого подхода появляется и существует известный феномен «Грязного Гарри» - защита закона незаконными способами, поскольку сама цель «оправдывает» любые средства.

С течением времени деятельность полиции в рамках силового подхода не прогрессирует, а неизбежно замыкается в порочный круг, где прослеживается четыре основных стадии, как это демонстрируют в своей работе П. Нейрод и А. Бекли:

2) скандалы и расследования, как результат вскрывшихся в процессе проведения кампании перегибов, фактов злоупотреблений и коррупции;

3) реакция общества в виде смены руководства МВД, реорганизации полиции, проведения кадровой чистки;

4) разработка и внедрение новых стандартов деятельности полиции, ужесточение правовых норм, принятие новых уставов и кодексов. Для подтверждения эффективности принятых мер объявляется новая кампания по борьбе с преступностью .

Выход из подобной практики для криминологов и полицеистов видится в переходе от реактивного к проактивному способу воздействия на преступность. В качестве основной функции полиции предлагается не «борьба с преступностью», а «служба обществу», «обеспечение общественной безопасности», что предполагает отказ от агрессивной политики и восприятия преступников не как врагов общества, а как граждан с деформированным поведением, подлежащим коррекции. В связи с этим в европейской криминологии все более четкое оформление получает идея приоритетного развития ведомственной полицейской этики как теоретического базиса высокоморального поведения личности .

Представляется, что развитие этических принципов правоохранительной деятельности представляется не менее важным, нежели решение задач материально-технической, кадровой и социальной обеспеченности, которые, в свою очередь, также в немалой степени определяют особенности служебного менталитета сотрудников милиции. Хотя в научном плане данная проблема, к сожалению, подробно рассматривается лишь в единичных работах, мы согласны с тем, что вопрос о формировании ведомственных этических принципов, применимых для повседневной деятельности, действительно относится к разряду насущных, поскольку сотрудники ОВД постоянно имеют дело с проблемой морального выбора .

В связи с изложенным на повестку дня ставятся и вопросы практического применения этических принципов. К сожалению, даже в наиболее развитых странах учебные программы для обучения правоохранительного персонала ориентированы только на формирование знаний, навыков, отработки процессуальных действий. Этическая подоплека работы полицейского остается вне поля основной учебной деятельности, в виде кратких факультативных курсов и наставлений. Однако сегодняшний уровень взаимоотношений общества и силовых структур требует от правоохранительных органов не только правильного исполнения установленных правил и процедур с точки зрения закона, но и того, чтобы эти действия основывались на морально оправданных с точки зрения общества решениях. Иными словами, служитель закона должен нести ответственность не только за принятые решения, но и быть подотчетным за моральную подоплеку принятого решения .

Каковы же должны быть основополагающие этические принципы правоохранительной деятельности? Исчерпывающий перечень таких принципов пока не встречается в работах зарубежных и отечественных авторов. Анализ изученных нами работ в области служебной и корпоративной этики позволяет говорить о наличии всего нескольких, наиболее общих и фундаментальных принципов: уважение к личности другого человека, доброжелательность, эффективность и профессионализм; соблюдение принципов законности и верховенства закона; ответственность, забота об окружающих, честность по отношению к себе и другим, самоотверженное служение обществу .

Меры, предусматривающие адекватную самоидентификацию сотрудников ОВД как одной из групп украинского общества, предполагают предупреждение таких негативных явлений, как профессиональная деформация, расизм и социальная изоляция, лежащие в основе многих правонарушений со стороны сотрудников ОВД. В этом направлении к числу первоочередных относятся вопросы устранения гендерной дискриминации при приеме на службу, разработки системы мониторинга и тренинга для женщин-работников ОВД, решение проблем взаимоотношений полов, защиты женщин от сексуальных домогательств.

Указанные направления являются отдельной темой криминологических прикладных исследований в практике полицейских ведомств США и Западной Европы. Расширение женского представительства на всех уровнях управленческой иерархии позволило установить, что женщины-руководители обладают лучшими способностями в планировании работы и осуществлении текущего контроля, установлении рабочей атмосферы в подразделении . Одновременно с этим были выявлены проблемы, ранее носившими латентный характер.

Британские женщины-полицейские, например, сообщают, что 90% из них подвергаются постоянным сексуальным домогательствам на рабочем месте. Женщины подчеркивают трудности работы в коллективах, где сексуально окрашенные шутки и политика сексизма воспринимаются мужчинами как норма. В полиции Швеции зафиксированы случаи, когда жертвами сексуальных домогательств становились также женщины, работавшие на должностях вольного найма . Исследователи единодушно считают, что причиной такого положения женщин является неудовлетворительная гендерная диспропорция, поскольку в большинстве полицейских подразделений удельный вес женщин составляет около 5% и только в некоторых достигает 20% от штатной численности. Пример Англии и Уэльса, где 52% руководящих должностей сегодня занимают женщины, является пока исключением, нежели правилом.

Подразделения ОВД Украины, имеющие сходную диспропорцию полов и имеющие все предпосылки в недалеком будущем столкнуться с описанными выше видами служебных правонарушений, нуждаются в своевременном внесении изменений в кадровую систему работы с персоналом и обеспечении позитивной адаптации и карьерного роста женщин.

В этом направлении, на наш взгляд, следует организовать специальное обучение личного состава, направленное на понимание недопустимости дискриминации женщин. Руководители подразделений также должны пройти подготовку по вопросам защиты индивидуальных прав женщин-подчиненных, а также разрешения возможных конфликтов, возникающих в коллективе по причине предубежденного отношения к женщинам со стороны мужчин. На уровне министерства насущной является проблема разработки специализированных программ по нейтрализации профессиональной деформации женщин, правовой защиты их прав, усовершенствования дисциплинарной практики расследования ситуаций в случае сексуальных домогательств и преследований.

Превентивной мерой, способствующей социальной самоидентификации личного состава, является работа, направленная на формирование внутри системы ОВД различных ассоциаций, отражающих весь спектр особенностей, характеризующих служебную и духовную жизнь персонала. В интернете сегодня можно найти более 12 миллионов сносок на сайты полицейских ассоциаций, многие из которых объединяют не только официальные подразделения. Руководство полиции активно формирует объединения, основанные на увлечениях и интересах подчиненных. Именно по этой причине мы можем встретить ассоциации полицейских, увлекающихся охотой, гольфом, парусным спортом, туризмом, горным велоспортом, полицейских-писателей, художников и фотографов.

Отдельное место в зарубежной практике превентивной работы с персоналом занимает направление, призванное приблизить структуру личного состава полиции к структуре населения страны. В рамках этого подхода европейские полицеисты предоставляют широкие возможности для регистрации объединений женщин-полицейских, а также полицейских, принадлежащих к религиозным и этническим меньшинствам (темнокожих, иудеев, буддистов и т.д.).

Приведенные примеры формируют у населения имидж полиции как открытой гражданской организации, что повышает уровень доверия к действиям полиции с одной стороны и с другой стороны - предупреждает профессиональную деформацию полицейских, укрепляет их чувство собственного достоинства, снижает уровень меркантильности и цинизма.

Отдельно следует рассмотреть весомость общественного мнения, поскольку социальный рейтинг считается сегодня одним из универсальных показателей эффективности деятельности правоохранительных органов. Как показывают результаты многочисленных социологических замеров, отношение населения к милиции в среднем носит характер обособленности и нейтралитета, хотя в сельскохозяйственных регионах уровень взаимоотношений граждан и милиции значительно лучше. Предпринимаемые меры по улучшению имиджа милиции пока не дали ощутимого результата, поскольку изменение общественного сознания является процессом долговременным, к тому же объективные трудности функционирования ОВД по охране прав и безопасности граждан остаются нерешенными.

Введенный в ведомственный обиход сравнительно недавно, данный критерий еще не приобрел четкой дефиниции, поскольку для подразделений ОВД остаются нерешенными многие вопросы. Сегодня изучение мнения населения используется, в основном, для составления социологического «портрета» сотрудников милиции тех или иных служб, формирования позитивного имиджа и реже – для мер по коррекции негативных явлений. Для придания действенного характера таким мерам, как изучение мнения населения, необходима дальнейшая работа по совершенствованию социологического инструментария и разработки прикладных методик, обеспечивающих объективность получаемых данных и адекватную их интерпретацию.

В исследованиях общественного мнения, проведенных автором на территории бывшей Югославии, выявился, например, тот факт, что при оценке работы органов правопорядка граждане ориентируются более на эмоциональный, нежели на рациональный компоненты сознания. Опрошенные боснийцы, как представители этнического меньшинства в Республике Сербской, например, дали достаточно объективную характеристику отдельным качествам местной (сербской) полиции. Невзирая на религиозные и этнические разногласия с сербским населением, они в большинстве своем (74,7%) отметили, что полиция в своей работе достаточно прозрачна, относительно некоррумпирована, внутри самой полиции присутствует внутренний контроль за дисциплиной. 91% боснийцев были удовлетворены объективностью работы полиции, при этом 70,9% указали, что этническая принадлежность полицейских не влияет в целом на уровень работы полиции как таковой.

Однако общая оценка работы полиции все же была признана боснийцами неудовлетворительной. 75,7% опрошенных были недовольны качеством работы полиции в целом, 52% - личными качествами полицейских и быстротой реагирования полиции. При обработке результатов опроса стало очевидно, что в своих ответах боснийцы исходили из трех компонентов – оценки образовательного уровня полицейских, уровня их профессионализма и соблюдения полицейскими этических принципов. Аналогичную картину показали и опросы в Боснии, где этнические меньшинства были представлены сербами и хорватами. Сказанное в равной степени подтверждает как тезис о эффективности общественного мнения в качестве критерия общей оценки деятельности ОВД, так и тезис о необходимости совершенствования самой системы оценочных критериев с учетом национального менталитета.

Напомним, что разница между взглядами различных групп общества на деятельность милиции и требованиями закона могут существенно разниться и это необходимо воспринимать как неизбежное явление. Даже в условиях западной демократии, несмотря на жесткий курс правовой регламентации действий полиции, установки населения в отношении допустимого уровня авторитарности полиции не отличаются излишней суровостью. Результаты проведенных в начале 1990-х годов социологических опросов в Италии, Франции, Испании, Великобритании и Австрии выявили 60% респондентов, указавших на то, что сотрудники полиции имеют право действовать жестко, если считают это необходимым. 40% опрошенных высказались за предоставление полиции более широких полномочий, а 35% согласны с тем, что полиция скорее должна задержать невиновного, нежели упустить преступника .

В подразделениях с «охранным» стилем управления основной упор при выполнении служебных обязанностей делается в большей степени на поддержание общественного спокойствия и порядка в целом, нежели на защиту конкретных действующих законов. Полицейским предоставляется широкая свобода действий в оценке ситуации и возможность поступать на свое усмотрение. Бюрократия и профессионализация в таких подразделениях развиты в незначительной степени, что обычно заслуживает положительное отношение со стороны основной массы населения.

Подразделениям «уставного» типа, напротив, присущи чрезвычайно развитый формализм в работе и бюрократия, поскольку основная цель работы видится в укреплении правопорядка, соблюдении всех действующих законов и борьбе с любыми правонарушениями. Свобода действий полицейских минимальна и строго ограничена, поскольку беспристрастность и объективность полицейских видятся главными их деловыми качествами.

И, наконец, подразделения «гармоничного» стиля избирают золотую середину, стремясь одновременно и к борьбе с преступностью, и к поддержанию гармоничных отношений с населением. При этом значительная часть времени полицейских тратится на оказание помощи населению, правовому консультированию, работе с отдельными гражданами и семьями.

Парадоксально, но именно «уставной» стиль получил наиболее низкий уровень общественного рейтинга, поскольку вызывал наибольшие нарекания представителей этнических меньшинств, которые воспринимали активную и беспристрастную правоохранительную тактику как агрессивную и расистскую. Применение же «гармоничного» стиля, невзирая на достаточно высокую оценку, оказалось возможным, к сожалению, лишь в кварталах проживания «среднего класса», где общинам присущи общие жизненные ценности и единый стиль жизни в целом.

К группе превентивных мер социального характера непосредственно относится и такое немаловажное направление, как привлечение общественности и СМИ к выполнению контрольно-ревизионных и вспомогательных функций. В качестве одной из попыток привлечения государственных и общественных организаций к деятельности по предупреждению преступлений в органах внутренних дел можно рассматривать инициативу НУВД по созданию мобильных групп мониторинга за соблюдением прав человека, внедренную сегодня в практику работы УМВД Украины во всех областях.

Эффективной формой сотрудничества органов внутренних дел и общественных организаций является деятельность правозащитных организаций в рамках европейского проекта «Кампания против пыток и жестокого обращения в Украине», предполагающая не только мониторинг состояния законности в подразделениях милиции, но и создание учебного курса для подготовки будущих сотрудников ОВД. В рамках данного курса курсанты учебных заведений системы МВД Украины получат теоретические знания по проблемам прав человека в современном обществе и овладеют практическими навыками соблюдения данных прав в ходе выполнения служебной деятельности.

Перспективной формой взаимодействия представляется организация бесплатной юридической помощи задержанным и их родственникам, осуществляемая с 2005 г. черниговской общественной организацией «Доброчин» на основании договора с УМВД Украины в Черниговской области и обеспечивающая ежедневное присутствие адвоката в городском отделе внутренних дел .

Создание и активное содействие работе общественных формирований по охране правопорядка является действенной мерой социальной превенции правонарушений среди сотрудников ОВД, поскольку совместная работа повышает степень гражданского контроля за действиями правоохранительных органов, делает их более ответственными при осуществлении своих функций. В настоящее время, по оценке экспертов, с общественными формированиями взаимодействует около 60% сотрудников милиции, прежде всего – участковые инспектора.

В этой связи на повестку дня становятся вопросы материального и морального стимулирования граждан, усовершенствования нормативной базы партнерского взаимодействия милиции и населения, обеспечения в ряде случаев анонимности сотрудничества. Немаловажным в предупреждении неправомерных действий сотрудников ОВД представляется расширение сети «телефонов доверия», абонентских ящиков, специальных веб-сайтов, с помощью которых граждане могли бы сообщать о фактах правонарушений службе внутренней безопасности. Целесообразно при этом постоянно освещать положительные результаты указанных форм общественного контроля для повышения степени уверенности граждан в защите их прав и свобод.

Самостоятельной задачей является усовершенствование работы ведомственных центров общественных связей со средствами массовой информации, что также повышает степень подотчетности органов внутренних дел обществу и активизирует формы социального контроля за действиями отдельных сотрудников. При этом качественными критериями деятельности ведомственных информационных структур целесообразно признать степень изменения в информированности населения о деятельности подразделений ОВД, уровне доверия к милиции, динамике взаимоотношений населения и милиции.

ЛИТЕРАТУРА

1. Glover J. Humanity, a moral history of the twentieth century. London: Jonathon Cape, 1999.

2. Braithwaite, J. Crime, Shame and Reintegration. Cambridge: Cambridge University Press, 1989.

3. Криминология. Под общ. ред. А.И. Долговой. – М.: ИНФРА М – НОРМА, 1997. – 784 с.

4. Neyroud P., Beckley A. Policing, Ethics and Human Rights. Cullompton, Devon: Willan Publishing. 2001, 235 p.

5. Pollock J.M. Ethics in Crime and Justice. 3 rd ed. Belmont, California: Wadsworth, 1998.

6. Kleinig J. Handled with Discretion: ethical issues in police decision-making. Lanham, Maryland: Rowman and Littlefield, 1996.

7. Строков І.В. Правові та моральні основи забезпечення справедливості й законності в слідчій діяльності: Автореф. ... канд.юрид.наук: 12.00.12/ НАВСУ. – К., 1998. – 16 с.

8. Beckley A. Operational Policing: Liabilities and Entitlements. London: Police Review Publishing Company. 1997.

9. Gillon R. ‘Medical ethics: four principles plus attention to scope’ British Medical Journal, 1994, Vol.309, p.184-188.

11. Jones T., Newburn T., Smith D.J. Democracy and Policing. London: PSI, 1994.

12. Скакун О.Ф. Юридическая деонтология: Учебник. – Х.: Эспада, 2002. – 504 с.

13. Peters, T. The Circle of Innovation. London: Hodder and Stoughton. 1997.

14. Келлі Л. Бачення, новаторство і професіоналізм у боротьбі поліції проти насильства щодо жінок і дітей. Лондон. – 2000. – 202 с.

15. International police review. 1993, №5.

16. Wilson James Q., Varieties of Police Behavior. New York: Atheneum, 1973.

17. Дейкун Р. “Рівняймось на євростандарти” // Міліція України, №2 (92), 2005. – 33 с.

МАРТИНЕНКО О.А. ЗАХОДИ ПОПЕРЕДЖЕННЯ ЗЛОЧИНІВ СЕРЕД ПЕРСОНАЛУ ОВС УКРАІНИ: СОЦІАЛЬНО-ПСИХОЛОГІЧНИЙ АСПЕКТ

Національний університет внутрішніх справ, м.Харків

Розглянуто основні напрямки превенції злочинів серед персоналу органів внутрішніх справ, що стосуються соціально-психологічних аспектів роботи с особовим складом

МАРТЫНЕНКО О.А. МЕРЫ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ СРЕДИ ПЕРСОНАЛА ОВД УКРАИНЫ: СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

Национальный университет внутренних дел, г.Харьков

Рассмотрены основные направления превенции преступлений среди персонала органов внутренних дел, касающихся социально-психологических аспектов работы с личным составом

MARTYNENKO O.A. CRIME PREVENTION AMONG UKRAINIAN POLICE PERSONNEL: SOCIO-PSYCHOLOGICAL ASPECT

National University of Interior, Kharkov

The article is devoted to consideration of main directions, preventing the crimes among law-enforcement personnel, concerning the socio-psychological aspects of staff management.

СПРАВКА ОБ АВТОРЕ

2. Профессор кафедры уголовного права и криминологии Национального университета внутренних дел МВД Украины

Следует отказаться от надежд,

связанных с иллюзией контроля.

Н. Луман

I. Определимся с понятиями

Современный мир постмодерна, помимо прочего, характеризуется ростом разнообразия проявлений девиантности - типов поведения, нарушающего нормы, установленные государством (право) или выработанные обществом (мораль). Сбывается «прогноз» П. Хиггинса и Р. Батлера: «Феномен девиации - интегральное будущее общества» . Происходит размывание границ между «девиантным» и «нормальным» поведением . Одновременно наблюдается «кризис наказания» - неэффективность традиционных форм социального контроля над преступным (вообще девиантным) поведением. В этих условиях все большее значение приобретает выработка стратегии и тактики социального контроля над преступностью.

Под социальным контролем в самом широком смысле понимается механизм самоорганизации (саморегуляции) и самосохранения общества путем установления и поддержания в данном обществе нормативного порядка иустранения, нейтрализации, минимизациинормонарушающего - девиантного поведения .

Возможно, что стремление к порядку является врожденным у человека. Во всяком случае, все научные, философские, религиозные построения направлены на раскрытие закономерностей (= порядка!) Мира или привнесение Порядка в Хаос Бытия. В широком, общенаучном смысле порядок есть определенность, закономерность расположения элементов системы и их взаимодействия друг с другом. Применительно к обществу под порядком понимается определенность, закономерность структурирования общества и взаимодействия его элементов (сообществ, классов, групп, институтов).

Один из основных вопросов социологии: как и почему возможносуществование и сохранения общества? Почему оно не распадается под воздействием борьбы различных, в том числе - антагонистических, интересов классов, групп? Проблема порядка и социального контроля обсуждалась всеми теоретиками социологии от О. Конта, Г. Спенсера, К. Маркса, Э. Дюркгейма до П. Сорокина, Т. Парсонса, Р. Мертона, Н. Лумана и др.

Эпоха Просвещенияи XIX век были пронизаны верой и надеждой по поводувозможности успешного социального контроля и «порядка». Надо только прислушаться к советам просветителей, мнению ученых и немножко потрудиться над приведением реальности в соответствие с Разумом...

Однако, социальная практика ХХ века с двумя мировыми войнами, «холодной войной», сотнями локальных войн, гитлеровскими и ленинско-сталинскими концлагерями, Холокостом, геноцидом, правым и левым экстремизмом, терроризмом, фундаментализмом и т.п. - разрушила иллюзии и мифы относительно «порядка» и возможностей социального контроля (кто-то из современников заметил: человеческая история разделилась на «до» Освенцима и «после»). Сумма преступлений, совершенных государствами - «столпами порядка», стократ превысила преступления одиночек.

А в эпоху современного постмодерна сложилась ситуация, которую З. Бауман высказал 21.04.2011 г. в своем выступлении перед студентами МГУ: «Мы летим в самолете без экипажа в аэропорт, который еще не спроектирован…».

Не удивительно, что постмодернизм в социологии и криминологии конца ХХ в., начиная с Ж.Ф. Лиотара и М. Фуко, приходит к отрицанию возможностей социального контроля над девиантными проявлениями, выраженному категорически и лаконично Н. Луманом в словах, избранных эпиграфом к этой статье. И хотя вероятно, что реалистически-скептический постмодернизм - как реакция на иллюзии прекраснодушного Просвещения- является столь же односторонним, сколь само Просвещение, однако некоторые соображения общенаучного характера (в частности, закон возрастания энтропии в системе) склоняют нас на сторону постмодернизма. Во всяком случае «победа порядка над хаосом никогда не бывает полной или окончательной… Попытки сконструировать искусственный порядок в соответствии с идеальной целью обречены на провал» .

В целом социальный контроль сводится к тому, что общество через свои институты задает ценности и соответствующие им нормы; обеспечивает их трансляцию (передачу) и социализацию (усвоение, интериоризация индивидами); поощряет за соблюдение норм (конформизм) или допустимое, с точки зрения общества, реформирование; упрекает (наказывает) за нарушение норм; принимает меры по предупреждению (профилактике) нежелательных форм поведения.

Между тем, иллюзорен социальный контроль над девиантностью, включая преступность, или нет, - общество и государство всегда будут предпринимать попытки элиминировать или минимизировать нежелательные «здесь и сейчас» виды девиантного поведения и, прежде всего, преступность.

Контроль над преступностью - один из видов социального контроля. Поскольку преступность (что бы ни вкладывалось в это понятие в различные эпохи у разных народов) издавна воспринималась как самая опасная форма «отклонений», постольку и средства воздействия на лиц, признанных преступниками, применялись самые жесткие (жестокие). История человечества знает все мыслимые и немыслимые виды пыток, квалифицированных видов смертной казни, калечения . Но преступность не покидает общество…

В узком смысле социальный контроль над преступностью - совокупность средств и методов воздействия общества на преступное поведениес целью его элиминирования (устранения) или сокращения, минимизации.

Социальными регуляторами человеческого поведения служат выработанные обществом ценности (как выражение отношения человека к тем или иным объектам и значимым для людей свойствам этих объектов) и соответствующие им нормы (правовые, моральные, обычаи, традиции, мода и др.), т.е. правила, образцы, стандарты, эталоны поведения, устанавливаемые государством (право) или же формируемые в процессе совместной жизнедеятельности, а средством передачи (трансляции) тех и других - знаки .

Следует заметить, что нами сознательно не употребляется широко распространенное в быту и отечественной науке понятие «борьба с преступностью». С.С. Босхолов совершенно верно, с моей точки зрения, отмечает ущербность широко распространенной стратегии «борьбы с преступностью». Приведем длинную, но принципиально важную цитату. «Слово "борьба"… толкуется как схватка, сражение, поединок, главной целью которых является подавление, искоренение, уничтожение чего-нибудь или кого-нибудь. Борьба зачастую предполагает непримиримое противостояние вступивших в нее сторон с конечной целью победы, для достижения которой могут быть использованы любые средства… Увлекшись борьбой (а борьба всегда увлекает, завораживает и даже ослепляет борющихся), те, кто призваны по долгу службы вести ее против преступности, зачастую переходят грань, которая разделяет право и произвол, законность и беззаконие… Призывы к войне с преступностью, усилению борьбы с нею, по сути дела, ставят перед органами уголовной юстиции, государством и обществом несодержательную цель. Они не только дезориентируют, но и дезорганизуют их деятельность по обеспечению безопасности и правопорядка, влекут, как правило, массовые нарушения законности, прав и свобод граждан» . Добавлю к этому, что в нашем недавнем прошлом осуществлялась непрерывная «борьба» с «врагами народа», «членами семей врагов народа», «безродными космополитами», «убийцами в белых халатах», в результате чего были уничтожены миллионы безвинных соотечественников…

Контроль над преступностью включает:

Установление того, что именно в данном обществе расценивается как преступление (криминализация деяний);

Установление системы санкций (наказаний) и конкретных санкций за конкретные преступления;

Формирование институтов формального социального контроля над преступностью (полиция, прокуратура, суд, органы исполнения наказания, включая пенитенциарную систему, и т.п.);

Определение порядка деятельности учреждений и должностных лиц, представляющих институты контроля над преступностью;

Деятельность этих учреждений и должностных лиц по выявлению ирегистрации совершенных преступлений, выявлению и разоблачению лиц, их совершивших, назначению наказаний в отношении таких лиц (преступников), обеспечению исполнения назначенных наказаний;

Деятельность институтов, организаций, физических лиц по осуществлению неформального контроля над преступностью (от семьи и школы до общины, клана, землячества, «соседского контроля» - neighbourhoodwatch);

Деятельность многочисленных институтов, учреждений, должностных лиц, общественных организаций по профилактике (предупреждению) преступлений.

Нелишне напомнить, что решающую роль в определении стратегии и тактики социального контроля над преступностью, а также их повседневной реализации играет политический режим .

Политический режим, независимо от формы организации власти (республика президентская или парламентская, монархия абсолютная или ограниченная), определяет, в конечном счете, политическую жизнь страны, реальные права и свободы граждан(или же юридическое или фактическое их бесправие), терпимость или нетерпимость к различного рода «отклонениям», включая преступность и реальную политику в отношении «девиантов», «преступников».

Именно режим конструирует различные виды девиантности, включая преступность, определяет санкции в отношении девиантов (преступников), формирует отношение к ним населения. Так, проводимая тоталитарными режимами политика запрета всяческих «отклонений», криминализация большинства из них сопровождается активным пропагандистскимвоздействием на сознание, взгляды и представления людей. И небезуспешно. Вспомним, как взгляды и нормы цивилизованного германского общества, существовавшие до установления гитлеровского фашистского режима, были в короткие сроки трансформированы под воздействием расистских, националистических воззрений правящей верхушки и умелой пропаганды ведомства Геббельса. Да и печальный отечественный опыт дает немало примеров трансформации, перерождения и вырождения нравственных ценностей и традиций.

II. Немного о преступности в современной России

С 1950-х - 1960-х годов в РСФСР, а затем и в постсоветскойРоссии наблюдался рост объема и уровня (в расчете на 100 тыс. населения) преступности и большинства ее видов . Однако с 2002-2007 годов, по данным МВД РФ, фиксируется ежегодное сокращение объема и уровня преступности и ее видов. Так, уровень убийств снизился с 23,1 в 2001 г. до 10,1 в 2012 г., т.е. более чем в два раза. Аналогичное снижение наблюдается по другим тяжким насильственным преступлениям, грабежам (с 250,3 в 2006 г. до 70,4 в 2012), разбоям (с 44,4 в 2005 г. до 13,7 в 2012 г.) и большинству иных видов преступности. Это можно было бы объяснить традиционным для России сокрытием преступлений от регистрации и ростом латентности, если бы не сокращение объема и уровня преступности с конца 1990-х - начала 2000-х гг. в Европе, Азии,Африке, Северной Америке, Австралии и Новой Зеландии. Причем в США и ряде европейских странуровень убийств сократился так же, как в России, примерно в два раза. Так, уровень убийств сократился в Колумбии с 72,2 в 2002 г. до 33,2 в 2011 г., в Японии с 0,6 в 2004 г. до 0,3 в 2011 г., в Германии с 1,2 в 2002 г. до 0,8 в 2011 г., в Литве с 10,6 в 2000 г. до 6,4 в 2011 г., в Эстонии с 11,4 в 1999 г. до 4,8 в 2011 г.

Имеется несколько гипотез объяснения происходящего. По мнению автора этих строк, во-первых, преступность, как сложное социальное явление развивается по своим собственным законам, не очень реагируя на полицию и уголовную юстицию, и, как большинство социальных процессов, - волнообразно. Во-вторых, бόльшую часть зарегистрированнойпреступности составляет «уличная преступность» (street crime)- преступления против жизни, здоровья, половой неприкосновенности, собственности. «Беловоротничковая преступность» (white-collar crime) занимает сравнительно небольшую часть всей зарегистрированной преступности. А основные субъекты «уличной преступности» - подростки и молодежь, которые в последние десятилетия «ушли» в виртуальный мир Интернета. И там они встречаются, любят, ненавидят, стреляют, убивают, совершают мошеннические действия и т.п., удовлетворяя - осознанно или нет - потребность в самоутверждении, самореализации. В-третьих, возможно, имеет место «переструктуризация» преступности, когда новые ее формы - прежде всего, киберпреступность, а также экономическая, «беловоротничковая» преступность - «вытесняют», замещают «обычную» преступность, оставаясь высоколатентными, незарегистрированными (кто сегодня решится назвать, сколько совершается киберпреступлений?).

По мнению участников сессии «The Crime Drop» 12-ой ежегодной конференции Европейского общества криминологов (Бильбао, 2012) , главная причина глобального сокращения преступности - секьюритизация (securitization), повышение защищенности населения и юридических лиц, благодаря достижениям охранной техники.

В.И. Поклад (Луганск, Украина) полагает, что причиной общемирового спада преступности может служить снижение дюркгеймовской аномии с окончанием бурного перехода от общества модерна к постмодерну.

Криминологи США объясняют сокращение уровня преступности в два раза за последние 20 лет повышением технической защищенности потенциальных объектов преступлений и сокращением доли молодежи - наиболее криминальной демографической группы - в населении страны.

Как бы то ни было, дискуссия о современных тенденциях глобальной преступности не закончена и ждет новых гипотез.

Межу тем, в России при позитивном сокращении уровня преступности сохраняется неблагоприятная ситуация по ряду показателей.

Так, Россия сохраняет одно из ведущих мест в мире по уровню (в расчете на 100 тыс. населения) убийств, уступая только некоторым странам Африки и Латинской Америки.

Первое место в мире у России по душевому потреблению алкоголя: по разным источникам от 15 л до 18 л абсолютного алкоголя на человека . Мы опережаем такие винодельческие страны, как Франция, Италия, Испания, Португалия. При этом в России крайне неблагоприятна структура потребляемыхалкогольных изделий: водка, самогон (не говоря уже о денатурате и жидкости для чистки окон), в отличие от «винопьющих» и «пивопьющих» стран Западной Европы и Северной Америки. Соответственно велика доля «пьяной преступности» (в среднем 20-30% всех преступлений, а по тяжким насильственным преступлениям до 65-80%).

Россия разделяет с Украиной и Нигерией первые три места в мире по различным показателям (жертвы, преступники, транзит) торговли людьми .

Значительно наркопотребление (хотя в этом виде девиантности мы занимаем среднее положение, не будучи лидерами) и нелегальная наркоторговля.

Хорошо известна тотальная коррумпированность всех ветвей и уровней власти России. Так, по данным Transparency International, Россия устойчиво входит в группу наиболее коррумпированных стран, наряду с такими, как Кения, Камбоджа, Лаос, Папуа - Новая Гвинея, Таджикистан, Конго (2010 г.), Гондурас, Иран, Казахстан (2012 г.), Мали, Никарагуа, Пакистан, Мадагаскар, Гамбия, Коморские острова и Азербайджан (2013) .

Российская организованная преступность, во-первых, давно пополнила ряды международной преступности. Во-вторых, сращивается с правоохранительными органами и местной властью («кущевский феномен»). Как говорил бывший президент России Д. Медведев в своем послании Федеральному Собранию: «Произошел целый ряд трагических событий, в результате которых погибли, были убиты наши граждане. Их причинами являются, в том числе, и расхлябанность в деятельности правоохранительных и других властных органов, зачастую их прямое сращивание с криминалом» . Ему вторит Председатель Конституционного Суда В. Зорькин: «С каждым днем становится все очевиднее, что сращивание власти и криминала по модели, которую сейчас называют "кущевской", не уникально. Что то же самое (или нечто сходное) происходило и в других местах - в Новосибирске, Энгельсе, Гусь-Хрустальном, Березовске и так далее…Всем очевидно, что в этом случае наше государство превратится из криминализованного в криминальное» .

Все это обусловливает повышенную значимость системы социального контроля в России.

Некоторые характеристики социального контроля в современной России.

Конечно, как в любом государстве, в России существует сложившаяся система социального контроля над преступностью и иными негативными социальными явлениями. Это, прежде всего, деятельность полиции, органов расследования, прокуратуры, судов, ФСКН, ФСО, ФСБ, ФСИН и др. В каждом из перечисленных органов имеются честные и профессиональные работники. Но, к сожалению, зачастую не они определяют ситуацию. Провозглашаемые de jure в Конституции РФ, УК РФ и иных правовых актах принципы правового государства, законности, равенства всех перед законом, справедливости, гуманности и т.п. ежедневно нарушаются de facto.

Законодательство и законотворчество

Очень тревожную тенденцию постперестроечного режима в области социального контроля над преступностью отражает Уголовный кодекс РФ 1996 г. (далее - УК РФ), который провозглашает основной целью наказания «восстановление социальной справедливости» (ст.43 УК РФ). Это что - возврат к идее мести? . Сохраняя смертную казнь (ст.59 УК РФ), несовместимую с цивилизованностью, УК вводит пожизненное лишение свободы (ст.57 УК), которое могло бы быть лишь отчасти оправданно как альтернатива отмененной раз и навсегда смертной казни. Лишение свободы предусматривается до 20 лет, по совокупности преступлений - до 25 лет, а по совокупности приговоров - до 30 лет (ст.56 УК). Ни пожизненного лишения свободы, ни 30-летнего срока не знало даже сталинское уголовное законодательство. (Я не останавливаюсь здесь на внесудебной расправе и печально знаменитых «десяти годах лишения свободы без права переписки», de facto означавших расстрел). Кроме того, по неизвестным причинам законодатель отказался от института отсрочки исполнения приговора (сохранив отсрочку в крайне ограниченных случаях - ст. 82, 82-1 УК), который ранее широко применялся особенно в отношении несовершеннолетних.

Чрезвычайно противоречиво и последующее законодательное решение уголовно-правовых вопросов: поспешное исключение конфискации из системы наказания; необоснованное расширение перечня мотивов «преступлений ненависти» до «вражды в отношении какой-либо социальной группы»; безразмерное понимание «экстремистской направленности» и т.п.

Сегодня наблюдается бесконечная, бессмысленная, при крайне низкой юридической технике криминализация деяний, не представляющих опасности. Более того, такие законы и законопроекты, как уголовная или административная ответственность за «пропаганду нетрадиционной сексуальной ориентации», «оскорбление чувств верующих», «оскорбление патриотических чувств» и т.п. способны вызвать лишь негативные последствия: рост ксенофобии (включая гомофобию), преступления на почве ненависти или вражды (hate crimes), неосновательное осуждение граждан de facto по политическим мотивам.

Одним из наиболее значимых показателей цивилизованности / нецивилизованности современного общества, демократичности / авторитарности (тоталитарности) политического режима служит сохранение смертной казни в системе наказаний или же отказ от нее. Сохранение смертной казни во многих штатах США свидетельствует, с моей точки зрения, о недостаточной (неполной) их цивилизованности. Поэтому следует отдать должное отмене смертной казни в постсоветской России. Однако вызывает озабоченность возникающие время от времени намерения со стороны как отдельных законодателей, так, к сожалению, и некоторых ученых, вернуть этот постыдный институт, благо до сих пор смертная казнь не исключена de jure из перечня наказаний (ст. 59 УК РФ).

Правоприменение

Правоприменительная деятельность следует за законодателем…

Незаконно, с моей точки зрения, осуждение девушек Pussy Riot за «хулиганство» (ст. 213 УК РФ) при отсутствии в их действиях состава преступления. Отсутствуют необходимые признаки объективной стороны, предусмотренные ст. 213 УК: (а) не было «применения оружия или предметов, используемых в качестве оружия», (б) не было мотивов «политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды». Был перформанс в не очень продуманном месте, что могло повлечь максимум административную ответственность за мелкое хулиганство.

Еще нелепее и непрофессиональнее выглядит скандальное предъявление обвинения участникам Greenpeace в пиратстве при отсутствии всех трех элементов объективной стороны ст. 227 УК:(1) «нападение на морское или речное судно» (платформа не является ни тем, ни другим); (2) «в целях завладения чужим имуществом» (экологические цели Greenpeace, весьма далекие от «завладения имуществом», известны всему миру); (3) «совершенное с применением насилия или угрозой его применения» (не было ни того, ни другого). По иронии, все три элемента состава преступления, предусмотренного ст. 227 УК, были в действиях российских пограничников, захвативших судно Greenpeace. Кстати, состав ст.213 УК также отсутствует в действиях гринписовцев по ранее изложенным основаниям.

Политически мотивированные процессы («Болотное дело», вышеупомянутые дела Pussy Riot и Greenpeace, «Лесное дело» в отношении Алексея Навального и многие другие), зависимые судьи, выполняющие «указания свыше» - все это наносит ущерб и конкретным людям, и правовой системе,и престижу России.

Деятельность полиции

Основная задача полиции - защита населения от преступных и иных противоправных посягательств, обеспечение общественной безопасности. Полиция - сервисная служба по оказанию соответствующих услуг населению(за счет налогоплательщиков). Это принцип концепции community policing , заложенный и в ст. 1 Закона о полиции РФ: «Полиция предназначена для защиты жизни, здоровья, прав и свобод граждан Российской Федерации, иностранных граждан, лиц без гражданства…, для противодействия преступности, охраны общественного порядка, собственности и для обеспечения общественной безопасности».

Вместе с тем, благодаря бездействию полиции, когда надо действовать (помощь жертвам преступлений, поиск преступников), и ее незаконным «действиям» (неосновательные задержания, взятки, фальсификация «дел», пытки) российская полиция превратилась в «пугало» для населения.

От одиночных преступлений полиция перешла к хорошо организованной преступной деятельности, вытесняя «бандитские» ОПГ: «крышевание» наркоторговли, сексбизнеса, малого бизнеса (кафе, магазины, рестораны), рейдерские захваты, и др.

В результате, по словам главы Межрегионального профсоюза сотрудников ОВД РФ М. Павлова,«Люди не верят не только полиции, суду и прокуратуре - тоже. Все эти органы больны коррупцией, равнодушием, непрофессионализмом. Мы довели до такой ситуации, что обращаться в полицию боятся даже жертвы преступления» . О крайне низком уровне доверия граждан к правоохранительным органам свидетельствуют и результаты многочисленных опросов населения, проводимых «Левада-Центром» и другими социологическими службами.

Эта сложившаяся за последние десятилетия практика принципиально отличается от деятельности полиции в цивилизованных государствах. Так, в Австрии полицейский наряд должен прибыть к месту вызова в течение трех минут. В Вене на плакатах в школах и полицейских участках, на авторучках и брелоках значится: «Sicherheit und Hilfe - Ihre Wiener Polizei» (безопасность и помощь - ваша венская полиция). И каждый житель от мала до велика знает, что полицейский всегда придет на помощь в конфликтных ситуациях.

В Англии, как известно, полицейские должны уметь принимать роды: мало ли что внезапно может случиться в общественном месте!

Наши сравнительные международные эмпирические исследования (1998-2001) «Население и милиция в большом городе» показали, например, что в Чикаго и Нью-Йорке горожане обращаются в полицию в два раза чаще, чем в Санкт-Петербурге, а милиция Санкт-Петербурга задерживает горожан в два раза чаще, чем в Чикаго и Нью-Йорке. Комментарии излишни.

Служба исполнения наказания

Некачественное расследование и неправосудные приговоры дополняются архаичной системой ФСИН, наследницей ГУЛАГ’а - ГУИН’а с лагерями / колониями, неведомыми цивилизованным странам, и страшными СИЗО, о которых бывший начальник ГУИН-ФСИН генерал Ю.И. Калинин говорил: «Условия в наших следственных изоляторах, по международным нормам можно квалифицировать как пытки. Это лишение сна, воздуха, пространства» .

Но и реальные пытки сопровождают деятельность «исправительных» учреждений: «пресс-хаты» в СИЗО (где пытают силами других заключенных в целях получения «признательных показаний»), пыточные колонии «Белые Лебеди» (для «злостных нарушителей режима»), пытки в «обычных» колониях. В 2004-2005 гг. под нашим руководством было проведено эмпирическое исследование пыток в пяти регионах России (Санкт-Петербург, Псков, Нижний Новгород, Республика Коми, Чита). Результаты опубликованы в монографии . В частности от 40 до 60% заключенных подвергались пыткам еще до вынесения приговора, т.е. во время предварительного расследования. Недавно опубликованные материалы, а также «пыточный» скандалв Казани, подтверждают, что ничего не изменилось в лучшую сторону .

Антинаркотическая политика

Крайне архаична деятельность ФСКН по контролю за оборотом наркотиков. Жесткая политика - все запрещать, всех сажать - принципиально отличается от мировой практики и приводит к негативным последствиям.

Наркопотребление сопровождает человечество всю его историю. Долговечность наркопотребления, как и любого социального «зла», свидетельствует о том, что оно выполняет вполне определенные социальные функции. Наркотические средства, наряду с алкоголем, выполняют социальные функции: анастезирующую (снятие или уменьшение боли), седативную (успокаивающая), психостимулирующую (наряду с кофе и чаем),интегративную («трубка мира» индейцев,«застолье» в СССР, России),идентифицирующую (показатель принадлежностик определенной группе, субкультуре), престижно-статусную (французский коньяк или же кокаин),протестную.

«Уничтожить» наркопотребление так же невозможно, как преступность, проституцию и иные виды нежелательного поведения. Необходима разумная, научно обоснованная, достаточно либеральная (имеем дело с людьми, чаще всего - молодыми) антинаркотическая политика, основанная на медицинской, психологической помощи наркоманам, а не уголовном преследовании. Об этом говорится и в ежегодных докладах Управления ООН по наркотикам и преступности , и в научной литературе .

Производные каннабиса (марихуана) легализованы сегодня в Нидерландах и Чехии, в Цюрихе и «Христиании» (Копенгаген), в трех штатах США. В странах Западной Европы давно легализована и широко практикуется заместительная терапия, позволяющая наркоманам поддерживать существование, а подчас и вести активный образ жизни. Все это запрещено в России под страхом уголовного наказания.

Зато по инициативе ФСКН было запрещено ветеринарам применять наркоз (кетамин) при операции на животных (2004 г.), что привело к массовой гибели домашних животных от болевого шока;был введензапрет на выращивание мака на приусадебных участках (2005 г.), а в ряде регионов - на продажу выпечныхизделий с маком; были арестованы руководители фирмы «Софэкс» за легальную торговлю легальным этиловым эфиром (2006 г.); наложен запрет на свободную продажу марганцовки (марганцово-кислый калий) в аптеках (2007 г.). А сами «борцы с наркотиками» нередко «крышуют» наркобизнес, о чем свидетельствуют многочисленные дела.

Трезвую оценку запрета наркоторговли дает известный экономист Л.М. Тимофеев: «Из всех возможных способов регулирования отрасли - налогообложение, национализация, запрет - запрет как раз наименее продуктивен. Запретить рынок - не значит уничтожить его. Запретить рынок - значит отдать запрещенный, но активно развивающийся рынокпод полный контроль криминальных корпораций… Запретить рынокзначит обогатить криминальный мир сотнями миллиардов долларов, предоставить криминальным силамширокий доступ к общественным благам.И, наконец, самое главное. Запретить рынок - значит дать криминальным корпорациямвозможности и ресурсы для целенаправленного, программного политического влиянияна те или иные общества и государства» . На последний довод обращается внимание и в докладе Директора-исполнителя Управления ООН по наркотикам и преступности в 2009 г.

Эта безумная жажда запретительства характерна и для законодателя, и для правоохранительных ведомств современной России, что не может не приводить к негативным для общества последствиям .

Наказание

В настоящее время в большинстве цивилизованных стран осознается «кризис наказания», кризис уголовной политики и уголовной юстиции, кризис полицейского контроля .

«Кризис наказания» проявляется, во-первых, в том, что после Второй мировой войны во всем мире наблюдался рост преступности, несмотря на все усилия полиции и уголовной юстиции (а с конца 1990-х - начала 2000-х - сокращение, так же независимо от деятельности полиции и уголовной юстиции). Во-вторых, человечество перепробовало все возможные виды уголовной репрессии без видимых результатов (неэффективность общей превенции). В-третьих, как показал в 1974 г. Т. Матисен, уровень рецидива относительно стабилен для каждой конкретной страны и не снижается, что свидетельствует о неэффективности специальной превенции. В-четвертых, по мнению психологов, длительное (свыше 4-6 лет) нахождение в местах лишения свободы приводит к необратимым изменениям психики человека .

Впрочем, о губительном (а отнюдь не «исправительном» и «перевоспитательном») влиянии лишения свободы на психику и нравственность заключенных известно давно. Об этом подробно писал еще М.Н. Гернет . Тюрьма служит школой криминальной профессионализации, а не местом исправления. Никогда еще никого не удавалось «исправить» и «перевоспитать» посредством наказания. Скорее, наоборот. «Лица, в отношении которых было осуществлено уголовно-правовое насилие - вполне законно или в результате незаконного решения, образуют слой населения с повышенной агрессивностью, отчужденный от общества» .

Лишение свободы — неэффективная мера наказания с многочисленными негативными побочными последствиями. При этом тюрьма «незаменима» в том отношении, что человечество не придумало пока ничего иного для защиты общества от тяжких преступлений. «Известны все недо-статки тюрьмы. Известно, что она опасна, если не бесполезна. И все же никто "не видит" чем ее заменить. Она — отвратительное реше-ние, без которого, видимо, невозможно обойтись» .

Осознание неэффективности традиционных средств контроля над преступностью, более того - негативных последствий такого распространенного вида наказания как лишение свободы, приводит к поискам альтернативных решений как стратегического, так и тактического характера.

Во-первых, при полном отказе от смертной казни лишение свободы становится «высшей мерой наказания», применять которую надлежит лишь в крайних случаях, в основном при совершении насильственных преступлений и только в отношении взрослых (совершеннолетних) преступников.

Во-вторых, в странах Западной Европы, Австралии, Канаде, Японии преобладает краткосрочное лишение свободы. Обычно сроки исчисляются неделями и месяцами, во всяком случае - до 2-3 лет, т.е. до наступления необратимых изменений психики.

В-третьих, поскольку сохранность или же деградация личности существенно зависят от условий отбывания наказания в пенитенциарных учреждениях, постольку в современных цивилизованных государствах поддерживается достойный уровень существования заключенных (нормальные питание, санитарно-гигиенические и «жилищные» условия, качественное медицинское обслуживание, возможность работать, заниматься спортом, встречаться с родственниками), устанавливается режим, не унижающий их человеческое достоинство, а также существуетсистема пробаций (испытаний), позволяющая строго дифференцировать условия отбывания наказания в зависимости от его срока, поведения заключенного и т.п. .

В-четвертых, все решительнее звучат предложения по формированию и развитию альтернативной, не уголовной юстиции для урегулирования отношений «преступник - жертва», по переходу от «возмездной юстиции» (retributive justice) к юстиции возмещающей, восстанавливающей (restorative justice) . Суть этой стратегии состоит в том, чтобы с помощью доброжелательного и незаинтересованного посредника (нечто в роде «третейского судьи») урегулировать отношения между жертвой и преступником.

Как уже доводилось автору писать в «Ежегоднике уголовного права» (2013), контент-анализ докладов на одиннадцати европейских криминологических конференциях (2001-2011) и четырех мировых конгрессах (всего свыше 6500 докладов) показал, что во многих докладахзатрагивались вопросы альтернативных лишению свободы мер наказания, электронного слежения и медиации , пока еще почти не практикуемой в России.Медиация обсуждалась на всех мировых конгрессах.В Сеуле был представлен доклад «Медиация против тюремного заключения» («Mediation versus imprisonment»).

В целом речь идет о переходе от стратегии «войны с преступностью» (War on crime) к стратегии «сокращения вреда» (Harm reduction). Об этом прямо говорится в 11-й Рекомендации доклада Национальной Комиссии США по уголовной юстиции: «изменить повестку дня уголовной политики от "войны" к "миру"» . «Уменьшить надежды на тюремное заключение и обратить больше внимание на общественное исправление (community correction)» советует S. Barcan .

«Реализация уголовного закона может стать совершенно непереносимой для общества, заблокировав иные социальные процессы… Разумное снижение объема законного насилия может в большей степени обеспечить интересы страны… Наказание - это очевидный расход и неявная выгода… Следует учитывать хорошо известные свойства уголовного права, состоящие в том, что оно является чрезвычайно затратным и весьма опасным средством воздействия на социальные отношения» .

К сожалению, российская уголовная и пенитенциарная политика строится на давно устаревших репрессивных представлениях о «пользе» наказания. Достаточно сказать, что Россия и США в течение десятилетий занимают первые места по уровню заключенных (на 100 тыс. населения). Если в 1990-е годы первое место занимала Россия (уровень заключенных в 1990 г. - 470, в США - 475, в 1992 г. - 520, в США - 519, в 1994 г. - 580, в США - 554, в 1999 - 729, в США - 682), то в 2000-е годы США опередили Россию по этому мрачному показателю (в 2001 г. - 689, в России - 673, в 2007 - 762, в России - 613) . Вообще же в СССР первый максимальный уровень заключенных (1111, 1187) был в 1938-1939 гг., что не удивительно. А второй максимум (1476, 1546, 1489) - в 1949-1951 гг.Так тов. Сталин отблагодарил советский народ за победу над гитлеровской Германией…

И хотя к 2012 г. уровень заключенных в России снизился до 508, мы занимаем по этому показателю второе место в мире после США (на третьем месте - Белоруссия).

Особенно неблагополучно положение с условиями отбывания наказания в российских пенитенциарных учреждениях .

Суды же крайне редко назначают осужденным наказание, не связанное с лишением свободы (к штрафу приговариваются 7-14% осужденных, к исправительным работам -4-5% осужденных ).

Профилактика

Конечно, как известно со времен Ш. Монтескье, «хороший законодатель не столько заботится о наказании за преступление, сколько о предупреждении преступлений: он постарается не столько карать, сколько улучшать нравы», и, по мнению Ч. Беккариа,«лучше предупреждать преступления, чем наказывать за них».АВольтер назвал предупреждение преступлений «истинной юриспруденцией».

Под предупреждением (профилактикой, превенцией) преступности понимается такое воздействие общества, институтов социального контроля, отдельных граждан на криминогенные факторы, которое приводит к сокращению и/илижелательному изменению структуры преступности и к несовершению потенциальных преступных деяний. Различают три уровня превенции: первичную (общесоциальную), вторичную (специальную) и третичную (индивидуальную). Во многих странах, включая Россию, разработаны теория, методология и методики профилактики преступлений.

Но насколько профилактика реалистична и эффективна, может ли она служить панацеей от криминальных бед ?

Во-первых, что служит объектом превенции, если преступность есть некий конструкт, продукт договоренности или субъективных решений (релятивность и конвенциональность преступности). Если согласно букве уголовного закона порядка 100% взрослого населения страны - уголовные преступники, то кто же кого будет «профилактировать»?

Во-вторых, превенция предполагает воздействие на причины преступности, криминогенные факторы. Но кто сегодня решится сказать, что он знает эти причины(факторы)? В отечественной и зарубежной литературе называются сотни «причин» и факторов, известны десятки респектабельных концепций причин преступности. Какие из них «принять за основу» и применять в профилактической деятельности?

Не удивительно, поэтому, в-третьих, что до сих пор нет достаточно убедительных данных об эффективности той или иной превентивной деятельности. В книге Д. Грэхема и Т. Бенетта собран большой материал по наиболее перспективным программам превенции в странах Европы и Северной Америки. Но их успешность и результативность чаще всего не выявлены .

Наконец, в-четвертых, существует серьезная опасность вырождения профилактики в попрание прав человека, ибо превенция всегда есть интервенция в личную жизнь. Проводя связь между «инструментальной рациональностью» превенции и Аушвицем (Освенцимом), H. Steinert говорил в 1991 г.: «Я вижу в идее превенции часть серьезнейшего заблуждения этого столетия» .

Конечно, все это не исключает разработку и совершенствование мер профилактики преступлений, равно как совершенствование системы наказаний. Но надо ясно понимать, что ни профилактика, ни наказания, ни деятельность полиции и уголовной юстиции не в состоянии существенно повлиять на уровень и динамику преступности, которая, с одной стороны суть социальный конструкт (сконструированный властью, режимом в интересах, прежде всего, власти, режима) , а с другой стороны - обусловлена неустранимыми социальными факторами (прежде всего, социально-экономическим неравенством).

Между тем, без разумного, обоснованного, выверенного, законного, в рамках правового поля социального контроля над преступностью, пьянством, наркопотреблением, коррупцией, организованной преступностью общество не может нормально существовать и развиваться. Необходима продуманная реальная (а не на словах) реформа всей правоохранительной и судебной системы России.

III. Некоторые выводы

Преступность была, есть и будет в любом государстве, ибо им же и создается (конструируется).

Социально-экономическое неравенство - один из главных криминогенных факторов.

Наказание - вынужденный, но малоэффективный (точнее - неэффективный)метод противодействия преступности.

Осознавая неизбежность преступности, неэффективность инегативные последствия традиционных мер наказания (прежде всего - лишения свободы при абсолютной недопустимости смертной казни),следует сосредоточить внимание на поисках и повышении эффективности мер наказания, альтернативных лишению свободы (штраф, исправительные, обязательные, принудительные, общественные работы, ограничение свободы и т.п.).

Прекращение криминализации деяний, не представляющих общественной опасности и нарушающих лишь моральные, этические нормы некоторых (не всех!) групп населения. Остановить «безумный принтер».

Необходима массовая декриминализация незначительных, излишне криминализированных деяний (преобразование ряда из них в административные проступки или гражданско-правовые деликты).

Требуется реализация принципа «минимум репрессий». Безусловная законодательная отмена смертной казни; отношение к лишению свободы какк «высшей мере наказания», применяемой, как правило, только в отношении совершеннолетних лиц, совершивших насильственные преступления.

Необходима либерально-демократическая реформа судов (обеспечение их реальной, а не только провозглашенной независимости), полиции (как сервисной службы, предоставляющей услуги населению по обеспечении безопасности людей) и уголовно-исполнительной системы; абсолютная недопустимость пыток и отказ от репрессивных условий содержания лиц, осужденных к лишению свободы.

Формирование альтернативной «восстановительной» юстиции (restorative justice), обеспечивающей права и интересы потерпевших вне рамок уголовного правосудия.

Формирование ювенальной юстиции.

Воспитание либерально-демократического правосознания населения (с помощью СМИ, в образовательных учреждениях, в процессе гласной правоприменительной деятельности реформированных полиции, судов, иных правоохранительных органов).

Российский ежегодник уголовного права. №7. 2013 / под ред. В.Ф. Щепелькова. СПб ГУ, 2013. С.42-58.

Higgins P., Butler R. Understanding Deviance. McGraw- Hill Book Company, 1982.

См. подробнее: Гольберт В. 1) Нормально или девиантно различать между нормой и девиацией? В: Конструирование девиантности / ред. Я. Гилинский. СПб, 2011. С. 35-54; 2) Девиантнормализация в контексте потребительской культуры. В: Девиантность в обществе потребления / ред. Я. Гилинский, Т. Шипунова. СПб, 2012. С.81-100.

См. подробнее: Гилинский Я . Девиантология: социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других «отклонений». 3-е изд. СПб, 2013. С. 506-521.

Тернер Дж .Структура социологической теории. М., 1985. С. 27,70.

Бауман З. Мыслить социологически. М., 1996. С.192, 193.

См. подробнее: Фуко М . Надзирать и наказывать: рождение тюрьмы. М., 1999; Шаргородский М.Д. Наказание по уголовному праву эксплуататорского общества. М., 1957.

Пиаже Ж . Избранные психологические труды. М.. 1969. С. 210.

Босхолов С.С . Основы уголовной политики. М., 1999. С.38-39.

Подробнее см.: Политический режим и преступность / ред. В.Н. Бурлаков, Ю.Н. Волков, В.П. Сальников. СПб., 2004.

См., напр.: Гилинский Я.И. Криминология: теория, история, эмпирическая база, социальный контроль. 2- е EN-US"> изд. СПб., 2009. С.77-80.

International Homicide, Count and Rate per 100 000 population (1995-2011). UNODC EN-US">, 2013.

Criminology in the 21 st Century: a Necessary Balance Between Freedom and Security. Book of Abstracts . Bilbao , 2012, P . 236, 268, 373.

«По официальным данным Роспотребнадзора (экспертные оценки даже выше), душевое потребление поднялось до 18 л. чистого алкоголя в год. Порог безопасности, определенный ВОЗ для любой страны в 8 л., превышен, по крайней мере, вдвое - без принятия самых экстренных мер деградация России, ее народа неизбежна» (Н. Герасименко,академик РАМН, Ж. «Российская Федерация», 2009 № 4 ).

Кангаспунта К . Отображение ситуации, касающейся торговли людьми: предварительные выводы анализа базы данных о торговле людьми // Форум по проблемам преступности и общества. 2003, Т.3, №1-2.

Реалистичность и реализуемость целей наказания (ст. 43, п.2 УК РФ) - тема специального обсуждения (см.: Гилинский Я.И . Уголовное право: реалии и перспективы //Уголовное право: истоки, реалии, переход к устойчивому развитию. Материалы VI Российского Конгресса уголовного права. М.: Проспект, 2011. С.572-575; normal">Жалинский А.Э. Уголовное право в ожидании перемен. Теоретико- инструментальныйанализ. 2- е EN-US"> изд., М., 2009).

Skogan W., Hartnett S . Community Policing, Chicago Style. NY: Oxford University Press, 1997.

См EN-US">., например: Гилинский normal">Я normal">. И . Криминология. С.284-287.

Font-family:" times="" new="" roman=""> RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA"> Ежегодные отчеты «Население и милиция в большом городе» издавались небольшим тиражом в течение 1999-2002 гг. - См -.5pt;mso-ansi-language:EN-US">. также : white;mso-ansi-language:EN-US">Davis white;mso-ansi-language:EN-US">, R., Ortiz, Ch., Gilinskiy, Y.,Ylesseva, I., Briller 150%;color:#4B4942;background:white;mso-ansi-language:EN-US">, V . EN-US">A cross-national comparison of citizen perceptions of the police in New York City and St. Petersburg, Russia // Policing: An International EN-US"> Journal of Police Strategies and Management. 2004. Vol. 27. N1 . P.25-36. font-family:" times="" new="" roman=""> RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA"> Доклад российских неправительственных организаций по соблюдению Российской Федерацией Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания в период 2006 - 2012 годы. М., 2012.

Font-family:" times="" new="" roman=""> RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA"> Организованная преступность и угроза безопасности. Борьба с разрушительным последствием контроля над наркотиками. Доклад Директора-исполнителя Управления Организации Объединенных Наций по наркотикам и преступности // Гилинский Я. Запрет как криминогенный (девиантогенный) фактор // Российский криминологический взгляд, 2009, №3.

Mathisen T. The Politics of Abolition. Essays in Political action Theory // Scandinavian Studies in Criminology. Oslo-London, 1974; Albanese J. Myths and Realities of Crime and Justice. Third Edition. Apocalypse Publishing, Co, 1990; Hendrics J., Byers B. Crisis Intervention in Criminal Justice. Charles C Thomas Publishing, 1996; Rotwax H. Guilty. The Collapse of Criminal Justice. NY : EN-US">Random EN-US">House font-family:" times="" new="" roman=""> RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA"> Жалинский А.Э . Уголовное право в ожидании перемен. Теоретико-инструментальный анализ. 2-е изд. М., 2009. С. 18.

14.0pt;line-height:150%"> 14.0pt;line-height:150%;font-family:" times="" new="" roman=""> Calibri;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA"> normal"> 150%">Фуко EN-US"> М EN-US">. 10.0pt;mso-bidi-font-size:9.0pt;line-height:150%;mso-ansi-language:EN-US"> 150%">Надзирать mso-bidi-font-size:9.0pt;line-height:150%;mso-ansi-language:EN-US"> 150%">и 9.0pt;line-height:150%;mso-ansi-language:EN-US"> наказывать line-height:150%;mso-ansi-language:EN-US">. С line-height:150%;mso-ansi-language:EN-US">. 339.

Подробнее EN-US"> см.: Correctional Institutions in Japan. Correctional Bureau Ministry of Justice , 1985; Ingstrup O. Only those who believe can stay the Course in turbulent Times: A Value-based, strategic approach to the Management and development of Corrections. Canadian Centre for Management Development, 1995; Champion D. J. Corrections in the United States. A Contemporary Perspective. Fourth Edition. NJ.: Pearson Prentice Hall, 2005; King R., McDermott R. The State of our Prisons. Oxford: Clarendon Press, 1995; Seiter R . Corrections: An Introduction. NJ.: Pearson Prentice Hall, 2005. - См EN-US">. также: От " странытюрем EN-US">" кобществусограниченнымпричинениемболи EN-US">. Финский опыт сокращения числа заключенных / сост. И.Г. Ясавеев. Хельсинки, 2012.

Зер Х . Восстановительное правосудие: Новый взгляд на преступление и наказание. М EN-US">., 1998; Abolitionism in History: On another Way of Thinking. Warsaw, 1991; Consedine J. Restorative Justice: Healing the Effects of Crime. Ploughshares Publication, 1995; Contemporary Justice Review: Issues in Criminal, Social and Restorative Justice: Special Issue on The Phenomenon of Restorative Justice, 1998. Vol .1 EN-US">No 1.

Гилинский Я.И. Некоторые тенденции мировой криминологии. В: Российский ежегодник уголовного права 2012. СПб: СПбГУ, 2013.

Медиация - одна из современных технологий альтернативного урегулирования конфликтов (между обвиняемым и потерпевшим, между заключенным и администрацией пенитенциарного учреждения и т.п.) с участием третьей нейтральной, не заинтересованной в данном конфликте стороны — медиатора, который помогает сторонам выработать определенное соглашение.

Donziger S. The Real War on Crime: The Report of the National .201.

Помимо EN-US"> приводимыхнижесуждений, см EN-US">. также: Lab S. Personal Opinion: Alice in Crime Prevention Land (With Apologies to Lewis Carrol) // Security Journal, Perpetuity Press Ltd. Vol.12, No3, 1999. P . 67-68.

Грэхем Д., Бенетт Т. Стратегии предупреждения преступности в Европе и Северной Америке. Хельсинки: HEUNI, 1995. font-family:" times="" new="" roman=""> RU;mso-fareast-language:EN-US;mso-bidi-language:AR-SA"> См. подробнее: Конструирование девиантности / ред. Я. Гилинский. СПб. , 2011.

Институты и формы социального контроля. Правоохранительные органы как институт социального контроля

Общество представляет собой саморазвивающуюся сложную систему. В связи с этим, уже на самом раннем этапе развития возникает потребность в формировании механизма саморегуляции, как в обществе в целом, так и в отдельных группах. В современной социологии этот механизм называется социальным контролем. Его деятельность осуществляется через посредство нормативного регулирования поведения людей. Причем, дробясь на подсистемы, например, по сферам жизнедеятельности, общество в каждой из них не обходится без функционирования механизмов социального контроля. Можно говорить о социальном контроле на самых различных уровнях общества - на уровне межличностных отношений в семье, социальной группе, в сфере экономики, политики, культуры, науки.

Это связано, прежде всего, с теми функциями, которые выполняют механизмы и институты социального контроля. В целом функции социального контроля могут быть разделены на две основные группы˸ регулятивные и конструктивные. Суть первой сводится к обеспечению стабильности функционирования общества через механизмы саморегуляции. К таким механизмам следует отнести регламентацию и консолидацию деятельности индивидов. Действенность этих механизмов выражается в выработке как институциональных, так и неинституциональных стандартов деятельности индивидов в социальной системе, а также регламентацию и оценку реальной деятельности людей, и стандартизацию этой деятельности при помощи системы социальных санкций. Здесь особым предметом, на который направлен механизм социального контроля, является девиантное поведение. Иными словами, именно через посредство институтов и механизмов социального контроля общество узнает и оценивает вредоносность или, наоборот, полезность, конструктивность того или иного проявления деятельности ᴇᴦο членов. Институты социального контроля призваны, с одной позиции, оберегать общество от отрицательных, деструктивных форм девиации, с другой, обеспечивать прогресс общества в сфере формирования новых социальных норм, отражающих действительные реальные социальные отношения, особенно это касается институциональных правовых норм. Отсюда вырисовывается вторая основная группа функций социального контроля – функции конструктивные.

Обе эти группы функций теснейшим образом связаны и взаимообусловлены. Суть второй группы функций сводится к обеспечению развития общества. Социальный контроль призван разрешать в каждой конкретной ситуации противоречие между функционированием и развитием общества.

Исходя из своих функций, социальный контроль подразумевает наличие санкционного механизма. Санкционный механизм относится к внешней форме социального контроля. Он состоит из системы правовых и неправовых мер, запретов и воздействий. По характеру социальные санкции разделяются на санкции, основанные на принуждении, то есть такие меры физического или психологического воздействия, которые вопреки воле человека или даже под страхом наказания заставляют придерживаться определенных стереотипов и правил поведения, а также санкции, которые основой своей имеют убеждение, осуществляющееся на доверии. Возможность и действенность второго рода санкций связана с личностными качествами человека, ᴇᴦο моральной мотивацией, сознанием и чувствам индивида как члена общества посредством рационального разъяснения или эмоционального влияния.

В общественно-политическом механизме Российского государства полиция (нем. Polizei от греч. politeia – управление государством, администрация) является государственным органом исполнительной власти; а именно, государственным учреждением, выполняющим специфические задачи в правоохранительной сфере; предназначена для защиты жизни, здоровья, прав и свобод граждан, противодействия преступности и охраны общественного порядка, собственности, обеспечения общественной безопасности . Является структурным подразделением органов внутренних дел и выступает центральным звеном управления МВД Российской Федерации.

Являя собой материальное воплощение социального института, объединяющего формальные и неформальные организационные структуры коллектива, материальные органы, учреждения, подразделения, системы ролей и статусов, образцов поведения, норм и ценностей и др., институту полиции присущи наряду с общими институциональными чертами и свойствами специфические институциональные признаки, раскрывающие особенности его функционирования в российском обществе.

Обращая внимание на роль полиции в обеспечении внутренней безопасности страны, отдельные исследователи считают вполне очевидным, что теоретическое осмысление полиции и ее деятельности становится возможным «через призму современного правового государства»; сущности государства и роли, которая отводится полиции как органу государства законом . С позиции правоведов Б. П. Кондрашова, Ю. П. Соловей, В. В. Черникова, под полицией следует понимать «учреждения и персонал, охраняющие жизнь и здоровье, имущество, общественный порядок и личную безопасность граждан» .

Наряду с узким пониманием полиции как органа, в полномочия которого входит выполнение обязанностей по охране общественного порядка и обеспечение общественной безопасности с правом использования мер государственного принуждения, в литературе выделяется и широкое понимание данного термина. В частности, по мнению И. В. Гончарова, «термин «полиция» является широким и компактным, объединяющим в одну систему все надзорно-принудительные органы, как милитаризованные, так и гражданские, которые применяют административное принуждение и административную юрисдикцию в целях охраны общественного порядка, то есть осуществляют полицейскую деятельность» .

Между тем более глубокое понимание полиции дает рассмотрение ее институциональных признаков. Общими институциональными признаками полиции, по нашему мнению, являются: эволюционное и историческое развитие, легитимность, удовлетворение общественных потребностей. Специфическими институциональными признаками, характерными для сферы деятельности силовых ведомств, являются: устойчивая организационная структура системы управления, наличие иерархических отношений, формальных и неформальных норм; доминирование отношений субординации; соблюдение конфиденциальности; следование Присяге, профессиональным принципам, традициям.

Учитывая то, что общие и специфические признаки института полиции, во-первых, наполняют содержанием, а, во-вторых, обогащают понимание феномена полиции как социального института, рассмотрим некоторые из выделенных нами признаков подробнее.

История развития института полиции связана с историей развития человеческого общества и его основных институтов, включая государство, что можно проследить со времен античного правления. Как отмечается в литературе, первоначально, публичная власть представала по отношению к гражданам только в качестве полиции, которая «также стара, как государство», а простодушные французы XVIII века говорили не о народах цивилизованных, а о народах полицизированных (nations policees) .

Как термин полиция (греческое «politeia» – управление государством, администрация) прослеживается в литературе еще со времен Древней Греции . В дальнейшем, по мере развития цивилизации, наблюдается изменение смыслового значения термина «полиция». Немалую роль в определении смыслового значения термина сыграли и функции полиции, продиктованные теми политическими режимами, которые были присущи странам на определенных этапах их исторического развития. Так, в Средние века термин «полиция» обозначал не только строй государства, но и управление государственными делами и хорошие нравы. В дальнейшем, в XVIII веке, под термином понималось управление внутренними делами государства, предполагающего «репрессию в области безопасности и регламентацию в области благосостояния» .

В отечественной истории полиция возникает как особая отрасль государственного управления в связи с предпринятыми в начале XVIII века преобразованиями государственных органов Петром I. С этой поры и в последующем на всем протяжении истории развития российской полиции главная роль в организации деятельности и определении ее миссии в обществе принадлежит государству. Переименование полиции в милицию в результате политического противостояния и вооруженной борьбы противоборствующих классов за власть в октябре 1917 года объясняется исключительно идеологической подоплекой: ведь термин «полиция» от греческого «politeia» – управление государством, администрация, а термин «милиция» – от лат. «militia» (войско, вооруженный отряд) .

На переломе ХХ–ХХI века в связи с общественно-политическими и экономическими преобразованиями в России в 90-е годы и провозглашением курса государства на построение демократического общества последовали первоначальные шаги по приведению деятельности органов внутренних дел их социальному назначению. В числе первых предпринятых государством в области российского законодательства мер стало исключение из названия Закона РСФСР «О милиции» слова «советский». Законодательно было определено, что «милиция в Российской Федерации – это система государственных органов исполнительной власти, призванных защищать жизнь, здоровье, права и свободы граждан, собственность, интересы общества и государства от преступных и иных противоправных посягательств; и наделенных правом применения мер принуждения в пределах, установленных настоящим Законом и другими федеральными законами» .

Следующим этапом обновления российского законодательства стало учреждение «криминальной милиции» и «милиции общественной безопасности» на пути муниципализации милиции, основными задачами которых стали защита прав и свобод личности, противодействие преступности и охрана общественного порядка. К слову, согласно исторической справке, подобное организационное построение системы милиции (полиции) отчасти уже встречалось в отечественном опыте создания и функционирования органов государственного принуждения. Так, учрежденная еще Петром I в 1718 году полиция подразделялась на общую, наблюдавшую за порядком (расследования по уголовным делам вели сыскные подразделения), и политическую (службы информации и охранные отделения). Наряду с этим функционировали и специальные службы полиции: дворцовая, портовая, ярмарочная. Общее руководство полицией осуществлялось Министерством внутренних дел Российского государства с помощью специального департамента полиции, систему которой представляли: городские полицейские управления во главе с полицмейстером; полицейские части и участки – частные и участковые приставы (надзиратели); околотки и низшее звено – посты городовых. В уездных городах, уездах органы полиции входили в полицейские управления во главе с исправником, подчинявшиеся губернатору .

На пути эволюционного развития полиции в истории государств и политических режимов обращает на себя внимание и опыт функционирования современных национальных систем зарубежной полиции. Сегодня мировая практика представляет широкую «палитру» построения организационных форм зарубежной полиции: централизованную (Австрия, Дания, Испания, КНР, Финляндия, Франция, Швеция), полуцентрализованную (Великобритания, Италия, Нидерланды, ФРГ, Япония), децентрализованную, или смешанную (США) .

Различия в построении современных национальных систем зарубежной полиции определяют их специфические особенности. Так, в практике централизованной национальной системы полиции государственная полиция выступает как единое целое. При этом во Франции полицейские учреждения подчиняются Генеральной дирекции национальной полиции, входящей в состав Министерства внутренних дел (на особом положении находится префектура полиции Парижа) .

В полуцентрализованной национальной системе полиции, как, например, в Великобритании, полиция входит в систему Министерства внутренних дел, а Лондонское управление уголовного расследования (Скотленд Ярд) представляет ее оперативный штаб. Наряду с этим в городах и графствах Великобритании функционирует местная полиция. Формально автономные полицейские системы представлены в Шотландии и Северной Ирландии.

При децентрализованной системе полиции (США) полиция включает в себя ФБР (Федеральное бюро расследования), другие полицейские ведомства, входящие в состав различных министерств, полицию штатов, полицию графств (сельскую полицию), военную полицию, частную полицию. Полиция штата, как правило, подчиняется непосредственно губернатору штата. А местная полиция, как наиболее многочисленная, состоит из полицейских служб графств и городских муниципалитетов, подчиняющихся шерифу . При каждом полицейском ведомстве имеются собственные элитные подразделения под общим названием SWAT (аналог российского СОБРа).

Учитывая историю развития зарубежной полиции и взятый страной курс на демократические преобразования государственных органов власти, включая органы внутренних дел, в перспективе полиция представляется незаменимым государственным учреждением, выполняющим важные правоохранительные и социальные функции, отвечающие требованиям времени.

Еще одним общим институциональным признаком, присущим полиции, является легитимность. Легитимность как институциональный признак полиции проявляется в том, что в современных развитых странах демократической ориентации полиция получает свои полномочия от народа с целью защиты прав и интересов населения посредством принятия нормативно-правовых актов. А значит, полиция осуществляет свою деятельность в соответствии с потребностями общества, обеспечивая безопасность личности и населения, охраняя и поддерживая правопорядок.

Обращаясь к опыту строительства института полиции зарубежных стран, заметим, что в соответствии с Кодексом поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка, принятым Генеральной Ассамблеей ООН от 17 декабря 1979 года, функции полиции в развитых демократических странах заключаются в поддержании правопорядка и выполнении возложенных на нее законом обязанностей; служа обществу и защищая всех лиц от противоправных актов в соответствии с высокой степенью ответственности, требуемой профессией . Осмысливая проблемы организации работы и функционирования полиции на сегодняшний день, зарубежные ученые и практики высказывают общую позицию, согласно которой полиция призвана работать в интересах общества, конкретной общины, защищать права и интересы населения, обеспечивать их безопасность, поддерживать правопорядок .

В Российской Федерации органы внутренних дел (полиция) предстают в механизме осуществления государственной власти и реализации функций российского демократического правового государства согласно Федеральному закону «О полиции» как система государственных органов, учреждений, организаций, подразделений, выполняющих специфические и профессиональные задачи в сфере правоохранительной деятельности. Это определяет особенности построения, развития и функционирования органов внутренних дел в целом и полиции, в частности, как государственного учреждения и социального института. В соответствии с действующим законодательством, полиция в Российской Федерации освобождается от не свойственных ей функций и призвана решать задачи по следующим основным направлениям деятельности: защита личности, общества, государства от противоправных посягательств; предупреждение и пресечение преступлений и административных правонарушений; выявление и раскрытие преступлений и административных правонарушений; розыск лиц; производство по делам об административных правонарушениях, исполнение административных наказаний; обеспечение правопорядка в общественных местах; обеспечение безопасности дорожного движения; контроль за соблюдением законодательства Российской Федерации в области оборота оружия; контроль за соблюдением законодательства Российской Федерации в области частной детективной (сыскной) и охранной деятельности; охрана имущества и объектов, в том числе на договорной основе; государственная защита потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства, судей, прокуроров, следователей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, а также других защищаемых лиц; осуществление экспертно-криминалистической деятельности . Давая интервью Российской газете в связи с годовщиной провозглашения полиции как новой правоохранительной структуры, Министр внутренних дел Российской Федерации подтверждает, что «МВД освобождается от несвойственных ему функций. Отрыв от основной функции – правоохраны – сведен к минимуму» .

Итак, государственная политика освобождения органа правопорядка от несвойственных ему функций нашла отражение в определении основных направлений деятельности полиции. Хотя вопрос о приоритетных направлениях деятельности полиции по-прежнему остается дискуссионным. В частности, и это вполне оправдано, в литературе обсуждается вопрос о выведении из структуры федерального органа исполнительной власти экспертно-криминалистических подразделений, осуществляющих экспертно-криминалистическую деятельность. С нашей точки зрения, следует обратить внимание на усиление социальной направленности деятельности подразделений полиции, так как функциональная роль полиции в общественной жизни заключается в поддержании и оказании в рамках своей компетенции социальной помощи населению, гражданам, обратившимся к сотрудникам полиции с вопросами правового, морального, материального, финансового, социального характера.

Горшенева И. А. Полиция в механизме современного государства: теоретико-правовые аспекты: автореф. дис… канд. юрид. наук: 12.00.01 – М.: Юридический институт МВД России. – М., 2002. – С. 14; Листаров Д. Б. Сравнительный анализ законодательства о полиции СЩА и Великобритании с новым законом о полиции в РФ // Тенденции и перспективы развития уголовного и уголовно-процессуального законодательства в борьбе с преступностью: материалы Всероссийской научной конференции, посвященной памяти Заслуженного деятеля науки Республики Татарстан проф. Б. С. Волкова. Москва, 15 апреля 2011 г. – М.: РУДН, 2011. – С. 251.

Кондрашов Б. П., Соловей Ю. П., Черников В. В. Концептуальные идеи российского закона «О милиции» // Вестник Московского университета МВД России. – 2006. – № 3. – С. 17.

Большая советская энциклопедия. Т. 20. – М.: Советская энциклопедия. 1975. – С. 673.

Князев В. В., Сазонова Н. И., Жмыхов А. А., Заморина Т. Ю. Полицейские системы зарубежных государств. – М.: ВНИИ МВД России, 2004. – С. 4–5.

Оганян Р. Э., Кисилев А. К. Подготовка полицейских в странах Евросоюза. – М.: ВНИИ МВД России, 2006. – С. 27.

Кисилев А. К. Трансформироваться, а не реформироваться (чему российскую милицию может научить зарубежный опыт) // Полицейское право. – 2006. – № 3. – С. 25.

Резолюция 34/169 Генеральной Ассамблеи ООН о принятии Кодекса поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка, 17 декабря 1979 г.

Свон Р. Д. Эффективность правоохранительной деятельности и ее кадровое обеспечение в США и России. / под общ. ред. В. П. Сальникова. – СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, издательство «Алетейя», 2000. – С. 79.

СЗ РФ. – 2011. – № 7. – Ст. 900.

Полиции – год. Реформа продолжается // Российская газета. – 2012. – № 44. – С. 6.

480 руб. | 150 грн. | 7,5 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут , круглосуточно, без выходных и праздников

Шинкарев Александр Иванович. Социальный контроль в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.01 Саратов, 2006 197 с. РГБ ОД, 61:07-12/794

Введение

Глава I. Концептуальные основы исследования социального контроля в системе обеспечения правопорядка органами внутрренних дел

1. Структура, задачи и функции системы обеспечения правопорядка органами внутренних дел 15

2. Социальный контроль: понятие, виды и механизмы реализации 40

Глава II. Социальный контроль в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел в современном обществе

1. Основные тенденции развития социального контроля в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел в современном общеегве 74

2. Социальный контроль и правопорядок в контексте общественного мнения 106

Заключение 139

Библиография 146

Приложение 177

Введение к работе

Актуальность исследования обусловлена объективной потребностью общества в эффективной системе обеспечения правопорядка, способной гарантировать защиту личности, общества и государства от преступных, посягательств. В ежегодном Послании Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации 10 мая 2006 года подчеркивается, что сильным и дееспособным оказывается то государство, где границы свобод и прав человека строго зафиксированы в законе и институты власти служат инструментом обеспечения законности и правопорядка. Именно такое государство способно надежно охранять и защищать все формы собственности, безопасность, жизнь и здоровье, честь и достоинство личности и другие политические, экономические, социальные и культурные права и свободы, установленные Конституцией Российской Федерации. Эти функции государство выполняет через исполнительную ветвь власти, в частности органы внутренних дел, которые обязаны в рамках своей компетенции решать правоохранительные задачи.

Органы внутренних дел - это один из наиболее важнейших институтов государства, которому принадлежит особая роль в упрочении режима законности и укреплении правопорядка. В современных условиях перед системой МВД России стоят сложнейшие проблемы в правоохранительной сфере, от их решения во многом зависит успех реализации планов социально-экономического развития России, построения демократического общества.

Острой остается проблема коррупции, масштабы и степень влияния которой на различные стороны жизнедеятельности государства и общества не только угрожают внутренней безопасности страны, но и наносят существенный ущерб международному авторитету России.

Решение проблем сопряжено с административным реформированием системы органов внутренних дел. В соответствии с Указами Президента Российской Федерации от 19 июля 2004 г, № 927 «Вопросы Министерства внутренних дел

Российской Федерации» (с изменениями 01 5 ноября 2004 г., 29 декабря 2005 г., 9 июня, 20 сентября 2006 г.) и № 928 «Вопросы Федеральной миграционной службы» (с изменениями от 6 октября 2004 г., 7 мая, 21 декабря 2005 г., 1 август 2006 г.) происходят значительные изменения в структуре кадров органов внутренних дел, увеличивается число должностей, сотрудники которых обязаны решать процессуальные и технико-криминалисгические вопросы, налаживать постоянные контакты с населением- Кроме того, осуществляется дальнейшее совершенствование организационно-штатного построения центрального аппарата МВД России. Проведено его существенное сокращение и в то же время оптимизирована структура и увеличена численность подразделений криминальной милиции и общественной безопасности.

В плане функционального реформирования реализована корректировка стратегических целей и тактических задач МВД России, законодательно закреплены основные направления развития системы обеспечения правопорядка органами внутренних дел. Правовая база последовательно пополнялась такими основополагающими для органов внутренних дел нормативными правовыми актами, как Федеральные законы «О милиции», «Об оперативно-розыскной деятельности», «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации», «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних». Разработаны новые, более объективные критерии оценки оперативно-служебной деятельности, которые отражены в Приказах МВД России от 5 августа 2005 г. № 650 и от 5 октября 2005 г. № 815. Всего в 2005 году правовая основа деятельности системы МВД России пополнилась 43 законодательными актами правоохранительной направленности.

Таким образом, законодательно созданы реальные предпосылки для того, чтобы органы внутренних дел стали авторитетным, эффективно действующим государственным и общественным институтом, гарантирующим личную безопасность и права граждан, обеспечивающим законность и правопорядок. Среди важнейших принципов, закрепленных законодательством, следует отметить та кие, которые предписывают органам внутренних дел решать стоящие перед ними задачи во взаимодействии с общественными объединениями, трудовыми коллективами и гражданами. Речь идет, прежде всего, о принципах справедливости, уважения прав человека и гласносш, которые предполагают настоятельную необходимость объединения усилий государства и общества в вопросах противодействия вызовам криминального характера, с чем столкнулась Россия на пути проведения демократических реформ, глобального социально-политического и экономического переустройства, интеграции в мировое сообщество.

Становится все более очевидным, что использование только уголовного и административно-правового механизма воздействия на правонарушителей явно недостаточно. Нужна высокоэффективная система профилактики, объединяющая возможности всех заинтересованных государственных и общественных институтов.

Актуальность темы обусловлена и тем, что в условиях становления гражданского общества и правового государства происходя г глубокие изменения в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел, меняется сущность, цели и функциональная направленность правоохранительной деятельности. На сегодняшний день дискуссионными становятся вопросы, связанные с формами и методами демократизации деятельности органов внутренних дел, гармонизацией отношений с обществом. Важным условием для эффективного участия населения в охране правопорядка остается использование гражданской инициативы, возрождение прежних и создание новых форм участия граждан в обеспечении правопорядка. Конструктивность диалога между органами внутренних дел и населением зависит от того, насколько полно люди осознают степень своего участия в процессе социального контроля за общественным порядком.

Особую актуальность в связи с этим приобретает создание целостной системы социального контроля в сфере обеспечения правопорядка органами внутренних дел. Наряду с теоретико-правовым осмыслением российского историче ского опыта, международной практики социального контроля в правоохранительной сфере нуждаются в изучении различные формы участия граждан в обеспечении правопорядка. Здесь выделяются проблемы, связанные с защитой прав и свобод граждан, а также с их безопасностью. Криминализация общественных и государственных институтов ведет к росту недоверия к государству со стороны граждан. По-прежнему актуальна задача общетеоретического анализа механизмов социального контроля за правоохранительной сферой в русле демократических начал российской государственности. Все сказанное позволяет сделать вывод о том, что социальный контроль в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел должен стать объектом комплексного теоретико-правового и социологического исследования.

Степень разработанности проблемы. Теоретико-правовая традиция исследования социального контроля как легитимной формы влияния общества на государственную власть берет свое начало в трудах Аристотеля и Платона, заложивших, по сути, всю основу европоцентристского менталитета. В трудах Т. Гоббса, Дж. Локка, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо была выдвинута мысль о том, что главным предназначением контроля в обществе и государстве является достижение более рациональной основы для социальной жизни. Основоположники социальной мысли (М. Вебер, Э. Дюркгейм, О. Конт, Г. Спенсер) уделяли в своих работах пристальное внимание поиску эффективных мер социального контроля и обеспечения общественной стабильности.

Понятие «социальный контроль» впервые ввел в научный оборот Г. Тард, изучавший причины преступности как социального явления и эффективность правоохранительной системы. Концептуальные проблемы социального контроля в контексте обеспечения социального порядка рассматриваются в работах таких отечественных и зарубежных ученых, как В.Г. Афанасьев, Г. Беккер, Дж. Гибс, Я.И. Глинский, М.М. Ковалевский, А. Коэн, Р. Лапьер, Д. Матза, Р. Мертон, И. Най, Р. Парк, Т. Парсонс, Л.И. Петражицкий, Э. Росс, Г. Сайке, Э. Сатерленд, П.А. Сорокин, У. Томас. Многие авторы касались отдельных аспектов социаль ного контроля с позиций теории социальной организации (ВЛ. Доблаев, Д. Марч, А.И. Пригожий, Г. Сайман), концепции «общества риска» (У. Бек, Э. Гидденс, СИ. Шелковшшков), девиаигологии (Ю.Ю. Комлев, У.Миллер, Л. Олин), социологии права (ВЛ. Кудрявцев, Ч. Тиіл, В.А. Туманов), государсі-венного (Г.В. Атамапчук, Ы.И. Глазунова, Ю.Н. Старилов, Ю.А. Тихомиров) и социального (Ю.П. Аверин, П. Друккер, Э. Мэйо, И.М. Слепенков) управления.

Теоретически и практически значимыми являются исследования социального контроля в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел. В частности, В.М. Аписимков, А.В. Губанов, Н.Х. Сафиуллин, Е.А. Цишков-ский рассматривают широкий круг проблем, связанных с взаимообусловленностью социального контроля и правоохранительной деятельности. В работах В.В. Вишневского, В.Н. Казакова, А.В. Пахомова, А.Б. Соловьева раскрывается значение контроля и надзора за деятельностью органов внутренних дел. Авторы М.Ю. Ефремова, А.В. Воронцов, A.M. Мехович, 10.В. Наумкин, О.В. Свет-лышева, И.Ч. Шушкевич анализируют проблемы совершенствования взаимоотношений милиции и населения. Ю.М. Антонян, СВ. Бородин, К.Е. Игошев, А.Г. Лекарь, И.В. Шмаров рассматривают социальный контроль как фактор профилактики и предупреждения преступлений правоохранительными органами. B.C. Артомонов, П.П. Баранов, В.В. Кожевников, Е.А. Мельник, В.А. Ще-горцев, Ф.Ш. Ямбушев разрабатывают научные основы изучения правосознания и общественного мнения о деятельности органов внутренних дел.

Важное теоретическое значение для диссертации имеют труды М.И. Абдулаева, С.С Алексеева, B.C. Афанасьева, В.К. Бабаева, М.И. Байтина, В.М. Баранова, П.П. Баранова, В.В. Борисова, В.П. Беляева, Н.В. Витрука, H.IL Вопленко, В.М. Ведяхина, Ф.А. Григорьева, С.А. Комарова, А.Б. Лисюткина, В.В. Лазарева, А.В. Малько, Н.И. Матузова, М.А. Марченко, А.С Мордовца, А.С Пиголкина, Н.А. Придворова, Т.Н. Радько, Ф.М. Рудинского, И.В. Ростов-щикова, СВ. Рыбак, Р.А. Ромашова, В.П. Сальникова, А.Н. Соколова, И.Н. Се-някина, Т.В. Синюковой, К.Б. Толкачева, А.Г. Хабибулина, Б.С. Эбзеева, в ко торых концептуализируются сущность, структура и раскрывается роль органов внутренних дел в обеспечении прав граждан, укреплении законности. В диссертационном исследовании автор опирался на работы В.В. Барчука, Н.Л. Грана і, СВ. Егорышева, В.И. Казанцева, Л.М. Колодкина, А.П. Коренева, Д.Д. Невир-ко, А.Ы. Ратинова, А.Н. Роши, в которых изучаются институциональные, организационные, правовые и функциональные аспекты трансформации системы обеспечения правопорядка органами внутренних дел.

Таким образом, проблемы социального контроля в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел, несмотря на пристальное внимание к ним ученых, являются еще недосіаточно изученными, дискуссионными и комплексно не анализировались. Практически отсутствуют концептуальные работы, интегрирующие теоретико-правовые и социологические аспекты исследования трансформации социального контроля в системе обеспечения правопорядка оріанами внутренних дел в современном российском обществе.

Методологические основы исследовании. Исследование проведено с учетом общих принципов диалектического материализма. В работе использованы общенаучные (анализ, синтез, аналогия, сравнение, моделирование, прогнозирование) и частнонаучные (формально-логический, сравнительно-правовой, исторический) методы.

Теоретические основы исследования составили работы философов, социологов, правоведов, посвященные гносеологической природе и универсальным механизмам социального контроля, его месту и роли в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел.

Эмпирическую базу исследования составили нормативные правовые акты и международные документы, регламентирующие деятельность институтов социального контроля в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел; статистические материалы и представительные сведения социологических исследований; данные социологического экспресс-опроса 737 жителей г. Саратова, проведенного при участии автора в 2005 г. по квазирепрезентативной выборке методом опроса. Анализ данных осуществлялся с использованием программного пакета SPSS for Windows.

Достоверность и обоснованность результаюв исследования определяются непротиворечивыми теоретическими положениями, комплексным использованием теоретических и эмпирических методов исследования, корректным соотношением результатов проведенного эмпирического исследования с известными экспериментальными данными отечественных и зарубежных ученых.

Цель и задачи исследования. Целью исследования является комплексный теоретико-правовой анализ социального контроля в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел в современном обществе. Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

Определить концептуальные основы исследования эволюции социального контроля в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел;

Осуществить комплексный теоретико-правовой и социологический анализ исследуемой проблемы на основе диалектико-материалисгического и иных методов познания, а также и эмпирической базы исследования;

Выявить основные тенденции развития социального контроля в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел в современном обществе;

Изучить общественное мнение в качестве политического института, представляющего собой узаконенный процесс принятия решений на всех уровнях власти и жизнедеятельности общества, включая обеспечение правопорядка органами внутренних дел;

Объект исследования - социальный контроль в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел.

Предмет исследования - эволюция социального контроля в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел, тенденции его развития в названной области в современном обществе.

К элементам научной новизны диссертации относятся:

2) определение правоохраниіельной системы как согласованного единства государственно-правовых средств, метдов и гарантий, призванных обеспечивать высокую степень уважения и защищенности личности от противоправных нарушений и злоупотребления властью;

3) характеристика социального контроля как системы общественных и государственных механизмов, посредсівом которых поддерживается равновесие, системность и общественный порядок;

4) изучение общественного мнения как политическо-правового института, представляющего собой узаконенный механизм принятия решений всеми ветвями власти и на всех уровнях жизни общества, включая сферу обеспечения правопорядка органами внутренних дел;

5) выявление тенденций развития социального контроля в системе охраны правопорядка органами внутренних дел, где главное - приоритет идеи превенции над репрессивной составляющей, переход от практики административно-правового контроля к информативным формам социального контроля.

Положения, выносимые на защиту:

1. Правопорядок - это состояние общественных отношений, качественно характеризующий важнейшее направление правоохранительной функции государства. Такой методологический подход позволяет рассматривать правопорядок как социально-политическое и государственно-правовое явление в единстве институционального, функционального и социального аспектов. В институциональном - через систему органов, которые реализуют правоохранительную функцию государства. В функциональном - как целенаправленную управленческую деятельность органов государства в области охраны правопорядка, обеспечивающей сбалансированное решение задач государственной политики в целях развития, стабильности и безопасности социальной системы. В социальном - посредством взаимодействия правоохранительных органов с органами государственного управления и местного самоуправления, общественными объединениями, гражданами по реализации правоохранительной функции государства.

2. Правоохранительная система - это согласованное единство государственно-правовых средств, методов и гарантий, призванное обеспечивать высокую степень уважения и защищенности человека и гражданина от противоправных нарушений и злоупотреблений властью.

3. Состояние преступности и права человека в современной России объективно вносят изменения в задачи, функции и формы деятельности правоохранительной системы в свете достижения целей правопорядка. Это обусловлено внешними и внутренними социальными и политико-правовыми факторами: процессами глобализации, унификации и стандартизации правовых систем европейских стран, а также административной реформой, которая предполагает общественное ориентирование органов внутренних дел и социальный контроль в системе обеспечения ими правопорядка.

4. Социальный контроль представляет собой систему общественных и государственных механизмов, посредством которых поддерживается равновесие, стабильность и общественный порядок, важным элементом которого является правопорядок. В системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел социальный контроль подразделяется на государственный (формальный)1 и общественный (неформальный).

Предметом государственного контроля выступает оперативная деятельность подразделений и служб органов внутренних дел по фактическому испол нению законов, подзаконных нормативных правовых актов, а также количественные и качественные результаты этой деятельности, целесообразность выбора средств и способов выполнения ими своих обязанностей с точки зрения обеспечения реализации государственных задач.

Общественный контроль действует по принципу обратной связи, его основу составляют институты гражданского общества. Способность общества к контролю над властью - признак гражданского общесіва, целью котрої о является обеспечение информационной открытое і и, равенства прав и обязанностей трех составляющих: гражданина, общества, государства (В.О. Лучин, Н.А. Боброва, М.Г. Прошина). Участие общественности в контроле за деятельностью правоохранительных органов - необходимое условие для формирования у сотрудников уважительного отношения к законодательству, реализации принципа уважения прав человека, а также повышения уровня ответственности должностных лиц перед народом. Важнейшим средством, способствующим эффективности общественного контроля, выступает гласность. Она является индикатором общественной активности населения, мобилизует общественные объединения, организации на противодействие злоупоіреблением чиновников, включая сферу обеспечения консти гуционных прав граждан, правопорядка. Поэтому автор исследования поддерживает мнение тех ученых, которые считают, что пришло время создать не просто общественный контроль, а его систему и эффективный механизм (В.П. Беляев). Его элементами могли бы быть правовая база; организационные и процессуальные процедуры; социальная ответственность участников; нравственная и правовая кулыура, а принципами функционирования - прозрачность и опора на общественное мнение. Этот механизм отражает процесс демократизации государства, степень реализации контроля со стороны гражданского общества. Структура механизма гласности включает гражданскую активность населения, которая проявляется в деятельности общественных движений и организаций, в средствах массовой информации и в общественном мнении.

5. Основные іенденции процесса развития социального контроля отражают его либерализацию в системе охраны правопорядка органами внутренних дел, приоритет идеи превенции над репрессивной составляющей. Сегодня намечается тенденция перехода от усиления государства, его социальных институгов, роста бюрократического аппарата1 и практики административно-правового контроля к неформальным формам социального контроля. Усиливается влияние общественных объединений, информационного и демократического контроля. Взаимодействие милиции и населения на муниципальном уровне в современном российском обществе проявляется в следующих формах: возрождение на новой основе добровольных народных дружин, создание студенческих отрядов правопорядка, увеличение числа внештатных сотрудников органов внутренних дел, орагниза-ция института помощников участковых инспекторов милиции. Получает развитие негосударственная система безопасности, включающая самозащиту населения и деятельность частных охранно-сыскных структур.

6. Несмотря на определенные позитивные тенденции, потенциал социального контроля в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел в целом остается нереализованным. Не решены вопросы, сопряженные с формированием системы взаимодействия и сотрудничества государственных и негосударственных охранных структур, что проявляется не только в пробелах, противоречиях законодательства, регулирующего развитие частной детективной и охранной деятельности, но и в отсутствии у государства четкой позиции по вопросу места негосударственной подсистемы безопасности в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел. Крайне низким остается уровень доверия населения к милиции.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что оно стимулирует междисциплинарное исследование проблем взаимо отношений между государством, обществом и гражданином в области обеспечения правопорядка; расширяет научное иоле теории государства и права, развивает теорию и методологию социологии, способствует накоплению знаний о гармонизации отношений между милицией и обществом. Практическое значение работы выражается в том, что сформулированные в ней выводы и рекомендации могут быть использованы при разработке целевых программ социального контроля в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел. Теоретическое содержание работы и эмпирические данные могут быть использованы в учебных курсах по теории государства и права и по социологии.

Апробация диссертации. Основные выводы и положения диссертации, теоретические и практические результаты апробированы на методологических семинарах и заседаниях кафедры теории и истории государства и права Саратовского юридического института МВД России, докладывались на международных («Конституция Российской Федерации и современное законодательство: проблемы реализации и тенденции развития». Саратов, 2003 г.; «Деятельность милиции/полиции в переходном обществе». Саратов, 2003 г.; «Толерантность и межэтнические отношения в России». Саратов, 2004 г.) и российских («Актуальные проблемы совершенствования подготовки кадров для правоохранительных органов в условиях модернизации высшего профессионального образования». Саратов, 2005 г.; «Профессиональная подготовка сотрудников органов внутренних дел МВД России - основные направления и пути совершенствования». Саратов, 2005 г.) научно-практических конференциях,

Структура диссертации включает введение, две главы, объединяющие четыре параграфа, заключение, список используемой литературы, приложение.

Структура, задачи и функции системы обеспечения правопорядка органами внутренних дел

Прежде чем приступить к комплексному теоретико-правовому и социологическому анализу исследуемой проблемы, считаем целесообразным в предварительном порядке рассмотреть сущность и содержание понятия «правопорядок». Кроме -юго, такой подход продикіован и тем, что данная категория будет использоваться в диссертации в самосіоятельном значении. Категория «правопорядок» состоит из двух составляющих: «право» и «порядок». Последнее в буквальном смысле означает правильное, налаженное состояние, расположение чего-нибудь1, в нашем случае - права.

Вопрос о том, что есть право, в чем его сущность, традиционно рассматривается в теоретической юриспруденции в качестве основного, а само понятие «право» трансформировалось на протяжении многих веков. Так, Конфуций, Мо Цзы, Фа Цзя, с одной стороны, отождествляли право с законом, а с другой - определяли этот феномен как комплекс зтико-правовых норм и принципов. По мнению В.П. Култыгина, древнекитайские мыслители заложили основу концепции правового государства, обосновывая то, что эффективную государственную машину можно построить исключительно с помощью системы законов и формальных правил.

Выдающийся вклад в развитие теоретического анализа права внесла античная цивилизация: Древняя Греция и Древний Рим. Хотя в греческом праве ни произошло строгой фиксации правовых понятий, тем не менее античным философам удалось увеличить и усовершенствовать состав юридически формул. Так, для Протагора право - средство защиты правомерности и справедливосги демократического строя, для Платона - условие обеспечения и поддержания законности, для Аристотеля - эго политическая справедливость. Тем самым были созданы практичные методы и правила регулирования правовых отношений. Влияние эллинистических правовых установлений, греческой философии и риторики на античную цивилизацию, а іакже потребности расширившейся торговли, ремесла и денежного обращения, привели к возникновению римской юриспруденции, достигшей высшего расцвета в императорскую эпоху. Выдающиеся юристы этого времени (Гай, Марциан, Павел, Ульниан, Юлиан) своими сочинениями, деятельностью экспертов и советников на службе у императоров оказали значительное влияние на последующее развитие римского права, которое, в свою очередь, оказало решающее влияние на правовую мысль средних веков и нового времени. Например, Фома Аквинский, во многом придерживался взглядов Цицерона, утверждающего, что право - это закон, имеющий естественное происхождение. С данных позиций выстраивали свои концепции Г. Гегель, Ф. Гоббс, И. Кант1.

Проблемы правопонимания, сущности права являются дискуссионными и в современной юридической литературе. Так, М.М. Агарков, С.С. Алексеев, М.А. Аржанов, и другие ученые, опираясь на работы Г. Гегеля, подчеркивают, что вопрос, что такое право, имеет фундаментальное значение для философии права, как и вопрос, что такое истина для философии и человеческого познания в целом1. В.Н. Синюков обосновывает, что для того, чтобы понять правовое развитие в целом, как составную часть прогресса мировой культуры, необходим такой угол зрения на право, который позволил бы соотнести правовую систему с контрольным историческим временем и регионом, национальной, религиозной спецификой той или иной цивилизации. При этом выделяются и анализируются следующие правовые массивы: национальные правовые системы; правовые семьи; группы правовых систем. Н.И. Матузов, А.В. Малько противоречиво рассматривают право, то как совокупность, то как систему общеобязательных создаваемых и охраняемых государством норм3. Д.А. Керимов уточняет, что право - это не случайный набор случайных норм, а строго выверенная, упорядоченная система вполне определенных правил поведения. Как и любая иная система, она складывается из однопорядковых, взаимосвязанных и взаимодействующих элементов. Таковыми являются нормы права, или правила поведения. Система должна быть внутренне единой и непротиворечивой. Возникающие между ее структурными элементами-нормами связи, как и сами нормы, должны быть направлены на выполнение строго определенных, регулятивных и иных функций, на достижение единых целей. Чтобы стать действенным и эффективным, право должно сложиться как целостная, органическая система. Это одно из непременных требований и одновременно один из признаков реального, действующего права4.

Социальный контроль: понятие, виды и механизмы реализации

Термин «контроль» [фр. controle] в буквальном смысле означает - надсмотр с целью проверки, проверка чего-либо2.

Первые школы социальной мысли, имеющие целью не только понять, 410 происходит в обществе и государстве, но и использовать полученные знания в целях эффективного управления социально-полиіическими процессами возникли в Древнем Китае. В учениях Конфуция, Мо Цзы, Фа Цзя впервые встречаются дефиниции социальных категорий, служащих для целей анализа контрольных функций власти на самых разных уровнях. Обосновывается, что все социально-политические процессы должны быть организованы на принципах саморегуляции, а ключевой метод социального управления - эю самоуправление, которое при этом необходимо построить на жестких формальных правилах и стандартах социального контроля. Свой вдающийся вклад в социальное осмысление политики, власти, государственного устройства, способов легитимного управления и контроля, внесли Платон и Аристотель1.

Власть как господство, управление и социальный контроль является естественной темой со времен основоположников социологической мысли. О. Конт полагал в основу социального прогресса порядок и контроль, которые образуют основу всей социальной организации, пронизывают все стороны общественной жизни, являются средством социально-политического преобразования существующего общества в справедливое социальное устройство. Г. Спенсер рассматривал эволюцию как закономерный процесс развития общества от традиционного к современному, осуществляемый посредством инсжтуциализированных воздействий и социального контроля. Э. Дюркгейм рассматривал контроль в контексте двух типов социальной солидарности; механической и органической. Теория власти М. Вебера тесно связана с категориями социального действия и контроля

Понятие «социальный контроль» впервые употребил Г. Тард. Согласно Тарду, ключевая роль в политической социализации личности принадлежит социальному контролю, который выполняет специализированные функции в обществе по развитию общесоциальных норм, которые, в свою очередь, и создают базу власти. Значение работ Г. Тарда в социологии общепризнанно. Наибольшее развитие положения его теории получили в Чикагской социологической школе. Такие исследователи как Э. Берджесс, Г. Блумер, Дж. Винсент, Л. Вирт, Ф. Гиддингс, Ч. Кули, У. Оіборн, Р. Парк, Э. Росс, У. Самнер, А. Смолл, У. Томас, Л. Уорд, Ч. Хендерсон, И. Эллвуд, разрабатывая широкий спектр областей социологического знания, неизменно подчеркивали фундаментальное значение концепции социального контроля Г. Тарда. Так, А. Смолл, формируя теорию социального конфликта, полагал, что конфликты могут быть урегулированы, а анархии можно избежать, если они протекают под авторитетным контролем государства, выносящего третейские решения относительно групповых антагонизмов. Дж. Винсент, А. Смолл, У. Томас, Ч. Хендерсон утвердили либерализм в качестве основной социально-философской доктрины социологической школы. Либерализм понимается ими как идеолоіическая ориентация, основанная на вере в значение свободы и благосостояния индивида, а также на вере в возможность социального процесса и улучшения качества жизни с помощью изменений, инноваций и контроля в социальной организации общества. Р. Парк понимает социальный контроль как средство, обеспечивающее определенное соотношение между социальными силами и человеческой природой. Э. Берджесс рассматривал социальный контроль в контексте социальных патологий в городской среде, социализации личности, семьи и общины. У. Огборн выводит социальный контроль на местный и общенациональный уровень в теории социальных изменений. В урбанистической концепции Л. Вирт доказывает, что городской образ жизни характерен ослаблением неформального контроля, становящегося фрагментарным и поверхностным, в нем уменьшается социальная роль семьи и соседской общины, преобладают вторичные формально-ролевые отношения, нарастает его социокультурное разнообразие, уменьшается роль традиций и ослабляется социальная солидарность, усиливается анонимность общества. Согласно Э. Россу, социальный контроль - целенаправленное влияние общества на поведение индивида в целях обеспечения эффективного социального порядка. Развернутую теорию социального контроля создал Р.А. Лапьер, рассматривающий данный феномен как средство, обеспечивающее процесс усвоения индивидом культуры и передачу ее от поколения к поколению1.

В ранней российской социологии М.М. Ковалевский, П.А. Сорокин, Л.И. Петражицкий также признают инициирующее влияние работ Г. Харда на многие ключевые положения их концепций и выводов. Так, Л.И. Петражицкий рассматривал социальный контроль как действующую систему общественных норм и предписаний. Согласно концепции М.М. Ковалевского сущность исторического прогресса заключается в смене различных механизмов социального контроля, увеличение поля действия последнего, доминирующего. Анализ механизмов социального контроля занимал центральное место в социологической концепции П. Сорокина во времена российского периода. Согласно Сорокину механизм социального контроля осуществляется обществом в виде стандартизованных форм. Социальное поведение - это поведение «должное», «рекомендуемое», «запрещенное» и реакция общества осуществляется в виде санкций: негативных «кара» или позитивных «награда», составляющих особую регулятивную субструктуру, под влиянием которой возникает и изменяется организация групп. Заслуживают внимания работы представителей раннего марксизма С.Н. Булгакова, П.Б. Струве, К.М. Тахтарева, считавших главным способом совершенствования общественных отношений реформы управления и контроля. Крупные исследования, посвященные управленческой роли социального контроля, были проведены А.А. Чупровым и Ю.Э. Янсоиом2.

Основные тенденции развития социального контроля в системе обеспечения правопорядка органами внутренних дел в современном общеегве

В понятии «современное общество» сочетаются: характеристики сложной организации крупных статусных сообществ; указание на качественно новый тип социальной системы; отнесение явления к исторической современности. В первом аспекте современное общество характеризует ряд широкомасштабных общественных процессов, затрагивающих различные сферы жизнедеяіельности общества, происходящих на протяжении ХІХ-ХХ вв. и изменивших базовые принципы существования общественных систем:

В политической сфере: реальная демокрашзация политических систем, переход на республиканские, парламентские, президентские формы правления, введение всеобщего избираіельного права, децентрализация государственной власти - расширение возможностей доступа к политическим ресурсам всех членов общества;

В правовой сфере: формирование правового государства и гражданского общества, реализация принципов равноправия, охват ими различных сфер жизнедеятельности социума, уменьшение факторов дискриминации - создание равных возможностей, равных стартовых условий доступа к общественным ресурсам для всех членов общества;

В экономической сфере: эволюция коллективизации собственносіи в различных формах, расширение вариативности форм частной собственности -обеспечение возможностей доступа к материальным и финансовым ресурсам широких слоев населения;

В интеллектуальной сфере: расширение сферы образования, создание условий для открытого доступа к нему различных социальных слоев - формирование условий для широкого доступа всех членов общества к интеллектуальным, информационным ресурсам;

В культурной сфере: введение и реализация принципов культурной юле-рантности, мультикультуризма, национальной и религиозной терпимости, диалога культур цивилизации, идеологии постмодернизма - формирование условий для широкой доступности множественных культурных ресурсов поликультурных обществ и возможностей для развития культурных потенциалов.

Данные процессы, явившиеся одновременно и факторами, и следствиями целенаправленных действий в сфере регулирования воспроизводства и распределения общественных ресурсов, существенным образом стабилизировали общественные системы и привели к необратимости тенденций выравнивания социальных структур. В то же время разросшийся ресурсный потенциал обществ создает постоянные объективные условия для востребованности, крупномас-штахных и поливариативных действий, направленных на оптимальное управление этими ресурсами и их равномерное рассредоточение между всеми сегментами и участниками общественной жизни. По большому счету это и есть постоянная востребованность обществом социального контроля как области регулирования социальных процессов и социальных отношений. В связи с тем, что механизмы ведущие к социальной дифференциации и к социальному неравенству воспроизводятся в социуме естественным образом и могут способствовать не только стабилизации социальной структуры, но и социальной дезинтеграции, дестабилизации, социальному противостоянию и аптогонизации, необходимы специальные механизмы и институциализированные формы, способствующие противодействию этим процессам. Определенный тип взаимодействия общественных субъектов институциализированного и неинституциализированного характера, сформировавшийся на протяжении ХІХ-ХХ столетий, обозначил основные траектории регулирования социальных отношений в обществе, направленных на их стабилизацию. Этот тип взаимодействий составляет сущность социального контроля. Он обусловлен феноменом социального государства, развитием институтов гражданского общества.

Гражданское общество предсіавляег собой рациональный способ социального существования людей, основанный на разуме, свободе, праве и демократии. Отсутствие этих основополагающих принципов исключает демократический порядок экономической и политической жизни. Именно гражданское общество создает реальную возможность для самореализации личности и человеческих коллективов, устанавливает оптимальную меру вмешательства государства в экономический, социальный и духовный процесс развития. Выделим следующие аспекты взаимосвязи гражданского общества и Конституции РФ: обеспечение развитых правовых отношений между ними; нормативное закрепление обязанности социального государства служить интересам человека и общества; обеспечение высокого статуса юридически признанных значимых институтов гражданского общества; содействие структурированию общества в развитое, упорядоченное, культурное, гражданское; формирование развитой личности, совершенных гражданских отношений, рациональной цивилизованной власти; препятствие излишнему вмешательству государства в развитие демократических начал самоуправления. Гражданское общество не абсолютно автономно, поскольку испытывает определенное воздействие со стороны государства, не существуя до или вне его, а существуя с ним. Следует точно сообразовать средства государственного регулирования жизни общее і ва с его характерными признаками и специфической природой.

Социальный контроль и правопорядок в контексте общественного мнения

Социальный контроль, как элемент системы управления, действует по принципу обратной связи. На этом основании особую важность приобретает оценка сравнительной эффективности различных форм социального контроля, составляющих основы механизма гласности. Термин «гласность» происходит от слова «голос», «возможность говорить».

В системе гуманитарных знаний гласность употребляется в том значении этого термина, которое было сформулировано Ю. Хабермасом (публичность, достояние общественности) и в котором открытость является лишь одним из аспектов. Достоянием общественности называется та область общественной жизни, в которой общественность осуществляет контроль за политической властью. Этот институт открыт для всех граждан и защищает их во время обсуждения общественно значимых вопросов от любого давления извне, дает гарантии свободы собраний и создания организаций, свободы выражения и распространения в печати своего мнения.

Состояние гласности отражает тенденции демократизации государства, степень его контроля со стороны гражданского общества. Структура гласности включает социально-политическую активность населения, которая проявляется в деятельности общественных движений и организаций, в средствах массовой информации и в комплексном виде отображается в общественном мнении.

Общественное мнение - политический институт, который устойчиво и эффективно участвует в осуществлении власти, представляет собой один из признанных, узаконенных механизмов процесса принятия решений на всех уровнях жизни общества. Общественное мнение выступает в экспрессивной, контрольной, консультативной и директивной функциях - занимает определенную позицию, дает совет, выносит решение по тем или иным общественным вопросам, регулирует поведение индивидов, общностей и социальных учреждений, поддерживая либо отвергая те или иные представления, ценности, нормы. Общественное мнение - состояние массового сознания, заключающее в себе скрытое или явное отношение различных социальных общностей к проблемам, событиям и фактам действительности. В социологическом исследовании социальный факт проявляет себя лишь на массовом, статистическом уровне, в форме вероятностных распределений цифровых значений. Абсолютная разница в величине этих значений может быть статистически ничтожна и недостоверна, но если эти различия обнаруживают четкую тенденцию, их можно рассматривать как существенные1.

В научной литературе используются различные методики систематических выборочных опросов по проблемам правопорядка и социального контроля. Крупный вклад в развитие теории выборочных опросов внес Э. Дюркгейм. Математическое обоснование выборки одним из первых дал в XIX столетии А. Кетле. Всеобщее внимание к выборочной совокупности привлек в середине XX века Дж. Гэллап и исследователи общественного мнения по политическим вопросам. Результаты социологических опросов положены в основу теоретических работ П. Лазарсфельда, Р. Метона, О. Партерфилда, С. Страуфера по различным вопросам девиантного поведения.

Основные достоинства метода опроса в том, что он обеспечивает: достаточно высокую познавательную способность по отношению к предмету исследования; широкий охват различный областей, явлений и процессов социальной практики; достаточно короткие сроки сбора данных на основе применения выборочных методик; многовариативность и адаптивность к специфике исследовательских целей и объектов исследования. Поиски и опыт исследователей порождают множество разнообразных методических приемов и техник реализации опросного метода. В частности, в известных работах Дж. Галлегоса, Р. Гроувза, Д. Дильмана, Дж. Фрея было показано превосходство индивидуальных интервью под всеми прочими формами опросного метода, поскольку оно воспринимается респондентами как мягкий, «контактный» метод, обладающий, с точки зрения межличностного общения, большей субъективной анонимностью и легитимизированный в сознании людей. По оценкам Дж. Фокса и П. Трейси индивидуальное интервью обеспечивает более высокий уровень «от-вечаемости» (в среднем на 20%), чем, например, почтовые и телефонные опросы. Как показывает анализ многолетнего опыта опросов Э. Ноэль-Нойман, минимизация ошибок репрезентации во многом обязана более внимательному изучению влияния вопросника на коммуникацию интервьюера и респондента.

Онлайн калькуляторы